Отрывки из дневников
30 апреля 1949 года
За последние месяцы столько горя свалилось на плечи! Как и чем жить дальше? В трудные минуты я, как всегда, одна. Сегодня канун первого мая. Город залит светом и полон радости. А мы повздорили. Из-за чего? Из-за пустяка. Хотя, нет, это не пустяк. Все идет, казалось бы хорошо, но при малейшем испытании, когда надо заступиться за мою честь или поступиться чем-нибудь для меня, пусть самым малым, - обнаруживается давно знакомый зоологический эгоизм: "Ты - это ты, а я - это я."
...Пришла в двенадцатом часу. В нашем переулке встретила группу подростков-мальчиков. Пронеслась мысль: нет ли его среди них. И что же? Самым последним спешил он, худенький такой и плохо одетый, кажется. В темноте было плохо видно. Я его окликнула. Он вроде кивнул мне и продолжал быстро удаляться. Постояв немного, пошла домой. Прихожу, а дома никого нет. Вот так, каждый сам по себе.
1 мая
Накануне заснула в 5 утра. Читала Гайдара. Читаю и плачу. Когда ложилась, птицы уже щебетали. Было светло. Утром З. ушел на демонстрацию. Я спала до 4-х часов. Потом мы пообедали, а вечером пошли погулять. Ели в кафе мороженое, потом пошли на Красную площадь и наблюдали смену караула у мавзолея в 12 ночи. Встретили Идковича. Все те же разговоры.
2 мая
Резкое похолодание. Встали поздно. Пошли гулять. Зашли в кино. Смотрели короткометражки. Первая - "Москва, тебе" - ерунда. Вторая - по сказке Чуковского - очень мило, особенно, когда доктор Айболит едет на велосипеде через реку, погружаясь с головой в воду, а птички несут за ним его шляпу. Во время фильма был шум в зале. Потом выяснилось, что муж контролерши повесился где-то в этом же дворе. И в праздник вешаются! После обеда собрались было к Иде, но пришла Дора с мужем. Я обрадовалась, позабыв все обиды. Они сидели долго. Ужинали с нами. Приглашали к себе. Как будто ничего не произошло. Когда они ушли, я почувствовала горечь. Заговорило самолюбие. Ярко предстали все обиды. Но, когда думаешь, ну, а кто лучше, то смиряешься. Ведь даже З. и тот последнее время тоскует по людям.
3 мая
З. ушел в библиотеку заниматься. Я ходила в магазин, варила обед. Мы все думаем о завтрашнем дне. Буду звонить Маршаку, Шостаковичу, да еще в райком. Но, наверно, одно отложится, другое не состоится, а третье - не выгорит. Так ведь у нас всегда! Ездили к Иде. Вечером, возвращаясь домой, встретили Шулика З.. Какой он дорогой! Ходили с ним в магазин, ужинали, говорили на старую тему: что будет?
4 мая
А вот и долгожданный день. Но, как мы и предполагали, ничего не получилось. Разве что Маршаку понравилась Зямина книга. Он просил позвонить в пятницу. Шостакович отложил. В райком не дозвонилась. Заходила к Спендиаровой. К З. она относится хорошо. Именно к нему, это я сегодня точно установила... Понемногу уже читаю английский легкий текст. Все не соберусь ответить Бабаян на поздравительную телеграмму. Уже третий час. Спать не хочу, и сидеть тошно. Пойду лягу.
5 мая
Решили во что бы то ни стало поменять комнату. Будем ездить на толкучку по очереди с З. Сегодня он для первого раза поехал со мной, чтобы напомнить мне, где это. В обменном бюро за столом мы встретили знакомую нам женщину Марусю Рундукову. Может, она поможет нам поменять. В поиске адресов протолкались до обеда. Потом З. пошел в читальню, а я кое-что купила и сварила обед на два дня. По вечерам тошно. Hекуда деваться.
6 мая
Как всегда теперь, нелепый день. С утра пошла звонить на телеграф. Жена Маршака передала, чтобы позвонили на той неделе. Шостаковича не было дома. В райкоме то же: позвонить на той неделе. Но как жить эту неделю? З. ходит убитый. Я, как могу, утешаю его. Днем приехали в поликлинику. З. сделали зубной протез. Он весь день с ним мучился. Из поликлиники пошли на толкучку. Вечером звонили по телефонам. Приходили смотреть комнату. Все ерунда. Во время обеда пришла Поля. Просидела несколько часов. Вечером я опять не знала, куда девать себя. Вышла, бегала по улицам, как затравленная. В домах светло. С улицы Горького доносится смех. Чуть левее в переулке моя мать и мой сын, подумать только! А я брожу одна в сумерках и места себе не нахожу.
7 мая
Вчера долго не могла заснуть. Мысленно сочиняла письмо к Фадееву. Сегодня утром изложила письмо это на бумаге. Зяме понравилось. Получилось, кажется, коротко и убедительно. Только вот, как передать его? Вдруг заявилась та, с которой в свое время меняла комнату. Потом сходила в магазин и сварила обед. Тут пришла Дора. Стараюсь не показывать, как я ей рада. Она приехала за нами, чтобы мы вместе поехали к ним с ночевкой. Покуда что, стало поздно. Приехали в Удельное к десяти вечера. Зяма приедет завтра после толкучки. На меня, как всегда, действует благотворно перемена обстановки. Какой воздух! Какой покой! Но внутри покоя нет. Вышли вечером погулять. Разговоры все о том же. У них жуткая нищета. В кровати болтали до рассвета. Дора меня, кажется, любит.
8 мая
Вопреки прогнозу в газете, чудесная погода. Полдня ушло на хозяйство. Посмотрели несколько комнат. Безумно дорого. Потом пошли встречать З.. Пришли на станцию к минуте. Все получилось как-то складно. Пообедали. погуляли. Нашлась пропавшая собака Шарик. (это у них). Кругом удачи. К вечеру поехали домой. Изя понравился мне. Изменился облик. Хорошее лицо, хорошая улыбка. Только уж слишком упорно молчит. Диковат. кажется, порядком избалован. Комнаты не сняли. Да, наверное, и не снимем за наши деньги.
9 мая
Опять все то же. Безрезультатные звонки, поиски комнаты, разговоры, которые сидят уже в печенках. Вручила секретарю письмо Фадееву. Посмотрим, что будет. Шостаковича поймать невозможно. Завтра идем посоветоваться к Ямпольским.
10 мая
Были у Ямпольских. Льву Григорьевичу очень понравилось либретто. Также считает, что его надо дать именно Шостаковичу. Хвалил его как композитора и как человека. Предлагает нам написать либретто для оперетты. Для него. Вечером поехали в райком. Опять никаких результатов. При нас позвонили. Подошла бабушка: "Говорит мать." Потом поправилась, мол, говорит бабушка. "А где мать?" "Она бросила (!?) сына, и я его вынуждена воспитывать." После этого я шла домой, не видя улиц. Забрела, неведомо куда. Весь вечер не нахожу себе места.
11 мая
Вечером пришла жена Рубашкина. Она здесь проездом из Ленинграда. Привезла несколько неудавшихся снимков со взморья. Приятно было вспомнить. Мне кажется, что с прошлого лета прошла целая вечность. Столько перемен... Нечем было угостить ее. Проводила ее. Завтра она придет с утра с тем, чтобы я ее поводила по городу.
12 мая
Утром забегала Дина - не пойду ли я тоже на рынок. Она, как всегда, затравлена. Потом пришла Рубашкина, и мы с ней до 4-х ходили по городу. Я очень устала. Пришла и стала спешно готовить обед, но Рубашкина не вернулась с вокзала. Наверное, достала билет и уехала. Шостакович уехал на два месяца в санаторий . По крайней мере, так сказали по телефону. Неизвестно, что делать. З. принес от Минеоны сибирского котенка.
13 мая
Отвратительный день. Маршак сказал З., что ничего для нас не может сделать. И это - после двух недель звонков! З. рвет и мечет. Днем зашла за Аделью. Пошли вместе. Она искала себе босоножки. Потянула ее с собой в Союз композиторов. Разговор произвел на меня удручающее впечатление. Адель подала мысль: позвонить Пульверу.
Набралась духа и позвонила Ю.. Он заявил, что ему нужна метрика для получения паспорта. Пойти со мной, чтобы я купила ему обувь и рубашку, отказался.
- Если будешь покупать с умом, то я тебе не нужен, и вообще, это фиглярство.
(Стиль бабушки). Мы с З. ходили, как затравленные. С горя стали радоваться черному котенку. Он такой безобидный и смешной! Так ищет тепла и ласки! Вечером на секции читал Безыменский. Он обещал поместить Зямину балладу в какой-то сборник. Пусть хотя бы это. Получили письмо от Симы. Она в июне собирается приехать.
14 мая
Еле уговорила З. поехать со мной к Вере Андреевне. Получилось хорошо. Мы недалеко от ее дачи сняли комнатку. Hашел ее Зяма. Ему понравилось. А мне и подавно. Жаль только, что не в Удельном около Доры. Семья В.А. хорошая. Только вид Вили меня тревожит. Да и все они замученные. От них пришлось поехать с поручением к Лиде. Но это было еще не все. Выйдя от Лиды, мы встретили Зяминого земляка и шли с ним пешком до Киевского вокзала. (Остановок 6 - 7). Пришли домой поздно. И что же! Котенок весь день не притронулся к молоку в блюдце, а, завидев нас, стал жадно лакать.
15 мая
Ночью очень болели ноги. Еще сегодня чувствую усталость. Опять весело. Наша соседка задала нам концерт. Оказывается я - "проклятая космополитка", у которой не было, нет и не будет родины. Старалась держать себя в руках. Вечером уговорила З. пойти к Глозман. Он ходил по делам обмена, а потом туда пришел. Соня дает мне на дачу свою керосинку. На обратном пути встретили Адалис. Она была более, чем мила. Затащила нас к себе. И это в первом часу ночи! Мы просидели у нее до рассвета. Говорили много страшного. Когда возвращались домой, уже птички пели. Вот, когда Москва особенно хороша! На улицах чисто. Легко дышится. Зяма говорит, что надо завтра повезти Аделине деньги. (Она жаловалась на безденежье). Он прав. Только бы не проспать звонок к Пульверу.
16 мая
Звонила Пульверу. Он просил придти завтра к часу в театр. Говорил весьма холодно. В театр мне идти не хочется... З. опять пошел по делам обмена, а я поехала к Адалис. Разговорилась с ее мужем. Обещает помочь нам пристроить либретто. Адалис дала мне на пробу сделать несколько переводов. На обратном пути зашла в Детгиз. Эмден встретила меня довольно приветливо. Попытаюсь написать несколько детских рассказов. После выходки Захарченко ее тон (как ни в чем не бывало) немного успокоил меня. Там же встретила Спендиарову. Дома попыталась переводить. Пока не получается. Взялась за штопку. З. пришел в час ночи. Я здорово переволновалась. Даже заплакала от радости, когда увидела его. Он, бедный, колесил по Москве в поисках комнаты на обмен. Написала открытку Доре Возможно, ей подойдет моя дачная комната на зиму.
17 мая
З. считает, что мы должны понести либретто Образцову. Так мы и сделали. Но у нас с этим ничего не выйдет. Готовимся к выезду в Востряково. Очень хочется уехать из города.
18 мая
Не могла дозвониться в райком. Поехала туда на авось. Еле добилась приема. Просили зайти в первых числах июня. По всему видно, что ничего не выйдет. Что будет, если даже с лагерем ничего не выгорит.. Ходили насчет соседей. З., как всегда в таких случаях, проявляет малодушие. Но я этого не оставлю!
19 мая
Прибыл отказ. З. убит. А я вовсе не расстроена. Весь день укладывалась. Машина подвела. Пришлось отложить отъезд. Вечером пришел Серебряный. Мы договорились в воскресенье быть у них. Он будет говорить с его хозяином насчет работы для З..
20 мая
З. ездил на Поклонную гору к Лиде. Может, вместе наймем машину. Я пошла насчет этого же в Литфонд. Прачка водила З. в гараж на Бронной, но все безуспешно. Наконец, к обеду З. приехал с грузовиком. Шофер не знал дороги. То и дело спрашивал у прохожих. Трясло отчаянно. Фонарик мяукал, а щавелевый борщ расплескивался... Все же добрались. Взять кровать у В.А. оказалось нельзя. Промучились ночь на узенькой койке. Надо будет что-нибудь придумать. Наутро занялась устройством. З. принес керосин, убрал вокруг крыльца. Хозяйка научила меня варить фальшивую рыбу. После обеда З. поехал в город. Приедет лишь завтра к вечеру Хочет интенсивно заняться обменом. Вечером была сильная гроза. Станция выключила свет. Наши хозяева - славные люди.
22 мая
Мне не впервой снятся страшные сны. Но в эту ночь приснился и вовсе необыкновенный сон. Весь день нахожусь под его впечатлением. Передаю лишь суть его. Мы с ней - глубокие старухи, нищие, оборванные. (Ясно помню лохмотья и клочья седых волос). Мы ногтями впиваемся друг в друга. Мы давно пережили всех наших. "А помнишь, как ты погубила мне сына?! - кричу я ей шепотом. Потом мы с ней в какой-то страшной конуре. Я говорю ей:"Я ведь всегда тебя любила, но ты не давала мне любить тебя." Потом я делюсь с ней какой-то коркой хлеба. Мне больно сжимает горло. Она протягивает мне стакан с борным раствором:"Полощи, станет легче." Я потрясена:"Ты заботишься обо мне? - и с горечью добавляю:"Поздно." Хочу заплакать, но из моей старческой груди вырывается какой-то протяжный вой... И тут я просыпаюсь в холодном поту. Ночь. Долго после этого не могу уснуть.
...А день прошел самым обыкновенным образом. После обеда пошла к Татьяне Абрамовне. Она кончала уборку, а мы с ее мужем разговаривали в саду. Все о том же... Кстати, у них можно купить сена на сенник. Пошла за З., и мы с ним помчались тут же за сеном, так как опять надвигается гроза. Кровать и доски уже имеем.
23 мая
Отложили нашу поездку в город на завтра. Приходила В.А.. Она совсем замучена. Мы с ней вместе ходили в магазин. По дороге она все говорила о своем горе, Вечером мы, наконец, принесли сено. Устроили сенник.
24 мая
Была у В.А.. Она уехала в город. Разговаривала с Вилей о литературе, искусстве. Так больно за него. Он тает на глазах. Он развит, начитан, вообще, хороший, серьезный юноша. После обеда мы с З. поехали в город. В метро встретили жену Орлянда. Она возвращалась с кладбища. Звонила Булочкиной насчет соседки. Оказывается, она снялась с партийного учета и уезжает в длительную командировку. Так ли это? Потекла крыша. Весь вечер ушел на разную беготню.
25 мая
Утром пошла в баню. Зяма тем временем пошел на базар. На вокзале ждали около полутора часов поезда. Завтра собираюсь поработать над переводами, которые получила у Адалис. Не оставляют мысли о либретто, о письме Фадееву, на которое все нет ответа.
31 мая
З. получил деньги из Минска от Гольдшварца. Приехав в город, мы пошли в клуб на пушкинский вечер с тем, чтобы поговорить с Глиером, который там выступал, о нашем либретто. Но мы с ним так и не поговорили. Раздумали. Вечер был отвратительный. Руководитель какого-то хора крикунов объяснял то и дело:"Сейчас выступит заслуженный артист такой-то." В общем, зря потеряли вечер. На другой день З. пошел готовиться к политзанятиям, а я пошла по магазинам искать свою книжку. Нашла и купила 20 экземпляров. Потом поехала к зубному врачу, а оттуда - к Адалис. Она говорит, что я могу смело продолжать работу над переводами. Новых стихов для перевода у нее пока нет. Обещала приехать к нам в Востряково. Вернувшись домой, застала у нас Еву Фининберг. На дачу приехали поздно. Наутро З. уехал в город на политзанятия. Хозяйничаю, суечусь. Писать не могу. Думаю лишь об одном... На всех детей смотрю лишь с этой мыслью, Любое горе сравниваю со своим. Когда была в городе, не выдержала и позвонила ему. Наш разговор:
- Говорит мама. Здравствуй!
- Здравствуй!
- Что слышно? Как экзамены?
- Сдаю хорошо.
- Какие отметки?
- Еще неизвестно.
- Сколько сдал?
- Четыре.
- Когда освобождаешься?
- Седьмого.
- Может, тебе что-нибудь нужно?
- Нет. Ничего.
- Я тебе кое-что купила. На днях позвоню.
- Ладно.
На днях поеду в райком просить для него путевку. Только и думаю об этом. Строю всякие несбыточные планы - сама себя обманываю. Вчера вечером были у В.А.. Остался нехороший осадок. Больше не пойду. Надо срочно кончать переводы. Опять забросила английский язык. Надо взяться.
7 июня
Вот прошла еще неделя. За это время мы с З. дважды ездили в
город. В первую поездку была два раза в течение дня в райкоме. Безрезультатно. Во вторую поездку, наконец, поймала К-ц. Она говорит, что в первую смену лагеря уже поздно (по ее милости). А до второй смены, кто знает, что еще будет. Девятого еду с ночевкой в город. Хочу вручить ему, наконец, рубашку. С трудом нашла портниху, заплатила за срочность, а передать не могла. К телефону подходила мама и отвечала каждый раз, что его нет и неизвестно, когда он будет. Знаю, что это несбыточно, но все мечтаю, чтобы он приехал на дачу в Востряково. На вокзале открылся стол заказов. Так что с продуктами будет теперь просто. Адалис одобрила мои переводы. Обещала на днях дать новые. Мы ездили к Спендиаровой в Переделкино. Живет она на чердаке. Дышать там нечем. Ссорится с хозяйкой. Хорошо, что мы с ней не связывались в смысле дачи. Мы на своей даче живем с хозяевами душа в душу. Я охотно вожусь с их славными девочками. Хозяйничаю. Сделала хлебный квас. Выдумываю всякое, лишь бы не писать. В воскресенье приезжала Ирина Максимовна. Осталась очень довольна. Получила письмо от Доры. Грустное-грустное. Я над ним хорошенько выплакалась. Ей, бедной, очень плохо. Вспомнилось все прошлое.
9 июня
Время есть, а гулять не могу из-за какого-то внутреннего напряжения. Словно боюсь близостью природы сдуть нахлобученную на себя тупость. Все же бывают отдельные светлые минуты. Так было сегодня, когда мы с З. пошли в лес. Я постирала кое-что и выкупалась. Немножко загорела на солнце. Вечером З. уехал в город, а я приеду завтра утром. Прямо в райком. Написала письмо Адели, чтобы она его показала Давиду. Писала и плакала. Написала ответ Доре.
15 июня 1949 г.
Прошло больше недели. Пробыла в городе около полутора суток. Немало натерпелась. Когда я позвонила Ю., он первым делом попросил меня взять ему справку в домоуправлении для получения паспорта. На мое предложение пойти вместе со мной, чтобы точно выяснить, что ему нужно, он ответил отказом. Взять у меня рубашку тоже не захотел. Мол, некогда.
- Чем же ты так занят после экзаменов?
- Хожу в пионердворец играть в шахматы и в Ленинскую библиотеку...
Встретила на улице Адель. Прочитала ей письмо. Советует прислать его ей лучше по почте. Ладно, сделаю так. Послала Ю. открытку со сведениями для паспорта. Сообщила также дни и часы, когда буду в Москве Вряд ли он придет. Все же я завтра после обеда поеду и буду ждать. К работе еще все не приступила. З. хозяйничает, убирает двор, починяет. Он все умеет. Бросить бы все к черту и зажить сельской жизнью с огородом и курами. Мы с З. иногда говорим об этом. Всю ночь шел дождь. Погода резко изменилась. Дети за дверями моей комнаты все хнычут.
Без меня они места себе не находят. А у меня нет детей.
Здесь дневник обрывается до 1950 г.
31 января 1950 г.
Что за утомительные для меня дни! Утром бегала в Мосторг за одеялом. Не хватило денег. Выписала чек и помчалась к И.М., чтобы выручила. Притащила одеяло домой. Ю. занимался и даже поворотом головы меня не удостоил. Полчаса полежала и пошла к Чуковскому с тяжелым чувством: не делает ли он это из жалости? Решила все ему высказать, но не застала его дома. Ожидая, читала его перевод пьесы Шекспира "Напрасные усилия любви". Хорошо! К.И. пришел в приподнятом настроении, полон дружелюбия ко мне. Предлагал деньги. Мне нужно, но я, конечно, не взяла. Он рисует заманчивые перспективы работы по составлению 12-го тома Некрасова. Тут же поручил мне кое-что сделать. Восхищаюсь его работоспособностью. Например, сегодня встал в четвертом часу утра. Днем не спал. Тем не менее, он со мной вечером еще разбирал папки. Правда, быстро выдохся. Как-то вдруг, как обычно. Даже становится мне как-то не по себе. Возмутил меня рассказом об именинах у еврейского мальчика. Я прореагировала со всей откровенностью. Так что в подхалимстве он меня не может упрекнуть. Если даже с моей работой у него ничего не получится, я все равно довольна нашими встречами. Очень интересно!
Некрасов открылся для меня в совершенно другом свете.
1 февраля
Все утро убирала, чистила кастрюли, потом пошла к машинистке по поручению К.И.. Придется пойти вторично, так как я не все взяла с собой. У меня, как всегда при таких домашних обстоятельствах, дикая рассеянность. Все теряю, все забываю. Мои не унимаются. Вся моя жизнь трещит по швам. Но надо терпеть. Парень кончает в этом году школу, и с этим шутить нельзя. Хорошо бы знать, где кончается неврастения и начинается изуверство. Скорее всего, это тесно переплетается. Большую роль играет и то, что у меня абсолютно нет таланта к злобе. Я злюсь бездарно. А у них злость лютая, всепоглощающая, не знающая никаких препятствий.
3 февраля
Ничего нового. Мы все с З. не разговариваем. Он приходит поздно, берет грелку и ложится спать. Да и Ю. по-прежнему невменяем. Целыми днями голодает. Я продолжаю ходить к К.И.. Устаю. Вчера утром стирала. Вечером была Поля. Говорит, плохо выгляжу. Не удивительно. Сегодня не вытерпела и позвонила Адалис. Спросила, как я поживаю. Переспросила адрес и телефон. Мол, собирается дать знать о деньгах. Я потом долго не могла успокоиться. Все думала о том, что я ей скажу при встрече. Сделала покупки. Пришла домой и некуда деваться. На душе мрак и тоска. К.И. тоже хорош! Так поносит свою машинистку, а в то же время заставляет нянчить его персону. Противна и она с ее хитро-глупыми комментариями о нем. Собиралась уйти, но сижу и жду. Авось придет Женя. Так хочется человеческого тепла. Когда ждешь, как на зло никто не явится.
По вечерам меня стало знобить почему-то.
6 февраля
В воскресенье вечером З. заговорил первым. Почему я его книжку не кончаю? Был, мол, оба вечера на партсобраниях. Собирается писать письма в ЦК. Стал со мной советоваться, как ни в чем не бывало. Жалуется на плохое самочувствие. Тем не менее, я не уговаривала обедать дома. Мне все надоело. Mальчишка на стены лезет. Не обедает, почти голодает. Сегодня пропустил школу. Жалуется на головную боль, страшно хамит. (Старые дела...) Что мне делать?!
Сегодня К.И. заставил меня взять у него 300 рублей. Условия работы еще все не ясны. Его т.н. секретарь - непроходимая дура. Я у него почти на той же работе. Т.е. мы обе ему помогаем. Положение не из легких. Он ей грубит, а к себе я грубости не позволю. Посмотрим, что будет.
Самый больной вопрос, как всегда, это поведение Ю.. З. подстрекает меня всячески, и это может кончиться плохо. Завтра к часу должна быть у К.И.. Книжку З. уже пересмотрела. Сейчас буду кончать сверку текстов Некрасова, пока никого нет дома.
28 февраля
Кругом все плохо. Ходила к Смирнову. Ничего, конечно, не выйдет. Дома настоящий ад. Пишу стихи. Одно стихотворение мрачнее другого. Противно стало вести дневник. Побывала у Адалис. Глупо. С Ч. тоже ничего не вышло.
Непоследовательность мешает. Последовательность губит. Так, во всяком случае, у меня.
Перерыв на восемь лет
13/IX 1959 г.
Думается, что человек, который до сорока пяти лет не выработал привычки систематически записывать свои мысли, вряд ли сможет это делать теперь, но все же я снова попытаюсь вести дневник.
Вчера З. уехал в Ленинград. И все его дикое поведение до отъезда и то, что он уехал без меня, не укладывается в моей голове. В последнее время часто прибегаю к пословице:"нет худа без добра", наверно, потому, что у меня много худа. Я превратилась в Золушку. В присутствии моих я себе не принадлежу и, если я им не прислуживаю, то все равно нахожусь в страшном нервном напряжении. Как подумаю, выходит, что всю жизнь жила, перебегая от одной беды к другой. Все думала: один болезненно реагирует на все, другой еще глуп, сегодня нищета, а завтра - теснота - бед, слава Богу, достаточно. Вот-вот, надеялась, все уляжется, все обойдется. И что же? Жизнь стала гораздо благополучней, но в личной моей жизни ничего к лучшему не изменилось. Выходит, я сама виновата: не была достаточно дальновидной, утешала себя ложными надеждами. Кроме этого, ну, куда было деваться? Бежать из огня, да в полымя? Так же и теперь...
В одиннадцатом часу пришел Ю.. Часа полтора провели в мирной оживленной беседе. Он собирался ночевать у нас, но обиделся на меня за то, что я после двенадцати попросила его прекратить возню с радиоприемником и магнитофоном. (И надо же было мне подарить ему магнитофон на свою голову!) Он поднялся и ушел, как всегда в подобных случаях, хлопнул дверью. И это после того, как я соорудила ему постель. А у нас это сейчас не просто. Надо все передвигать и переносить.
14 сентября 1959 года
Сегодня весь день одна, если не считать прихода женщины, которая помогла мне сделать уборку и переставить сундук из комнаты в кухню. Ю. так и не явился и не позвонил. А я в расчете на него накупила продуктов. Теперь они испортятся. А на Станкевича - что они себе думают?! Весь день боролась с собой, чтобы не пойти к ним. Не говоря уже о самолюбии, ничего хорошего из этого не вышло бы. З. не посчитал нужным дать телеграмму. Правда, я не просила, но разве надо просить? В последний раз я была у мамы такая расстроенная, просто убитая. кроме того, она знает, что я теперь одна и что я вообще плохо переношу одиночество. Но ее это не касается. Зато к себе она требует сверхчуткости. Я еще все под впечатлением этой отвратительной сцены, которую она мне устроила. Пойду погуляю с Аделью. Ночью буду читать. У меня интересная книга.
23 сентября
Несколько дней ночевал Ю.. Pазговорами не давал спать. Хоть бы это были приятные разговоры... Но вот третий день, как он не является, и мне стало еще хуже. Не выношу одиночества. Правда, много теперь читаю. Получила письмо от З.. это на одиннадцатый день после его отъезда. Пишет, как ни в чем не бывало. О приезде ни слова. Приложены письма его мамы и Таси. Они просят приехать. Вечером раздался звонок из Ленинграда.Все по очереди брали трубку и звали приехать. Дина сказала:"Не будь мишуге и приезжай, Матле..., то есть Рохл." Прямо по Фройду. В конце телефонного разговора я спрашиваю З.:"Приехать?" А он:"Пожалуйста!" Трудно передать, как это прозвучало. Долго потом не могла уснуть. Села писать письмо. Писала и плакала. Закапала всю бумагу.
----------------------------------------------------------------------------------------
С книгой все, кажется будет в порядке. На днях должна получить деньги. Ничего не радует. Были с Ю. в театре Ермоловой. Видели премьеру "Сны Симоны Машар". Нам не понравилось. После окончания зашли к Варпаховскому. Он был, как всегда, мил. Познакомил с кучей "больших" людей. На краю стола сидел Хикмет и разглагольствовал. Все его слушали, раскрыв рот.
29 сентября
Совершенно неожиданно Ю. закатил скандал в час ночи, лежа уже в постели, оделся и ушел "к себе". Давно такого не было, и я имела глупость вообразить, что больше это не повторится, во всяком случае, если быть осторожной. Но я ошиблась. С тех пор, как З. уехал в Ленинград, Ю. жил здесь, и все было очень хорошо. Мы даже вместе ходили в кино. Но вот, придравшись к пустяку, он устроил дикий скандал, не считаясь с поздним часом, не щадя меня. В такие минуты у меня буквально темнеет в глазах. После этого у меня вчера весь день болело сердце. Не могла подняться с постели. К вечеру вернулись наши. Хоть я ни о чем не рассказывала, чтобы не дать повода для ссоры, мама накинулась на меня и выделывала что-то невероятное. Папа, как всегда в этих случаях, страдал и пытался замять. Как мне его жалко! Смотрю на нее и ясно вижу, откуда все это у Ю..
Сегодня потащились в литфонд и взяла путевку в Переделкино. Единственный способ хотя бы временно выйти из положения. Днем еще крепилась, а теперь, к вечеру, выдохлась. Нет уже ни сил, ни желания ехать. Какое-то проклятье висит надо мной. И так всю жизнь. До каких же пор?!
5 октября 59 г.. Переделкино
До чего хорошо! Я здесь всего второй день, но мне кажется, что прошло гораздо больше. Совершенно другой, нормальный мир, нормальные условия. Все мне здесь кажется идеальным. Гуляю, пишу, читаю. За столом приятное общество. Позвонил Ю.. Перед моим отъездом в Переделкино мы с ним случайно встретились у бабушки. Он вел себя со мной, как ни в чем не бывало. С бабушкой у него состоялся один из их классических разговоров. Тошнит от них. В своем словоблудии они друг друга стоят. Я не принимала участия. Он охотно согласился проводить меня. Я ему сказала, чтобы он приезжал раз в неделю. Я вижу, что ему нравится приезжать сюда.
8 октября. Переделкино
Как здесь хорошо! Давно уже не было так спокойно на душе. Хотелось бы жить здесь и жить... Никто не донимает. Тишина и уют. А главное, весь день твой. Уйма времени! Можно сколько угодно думать, писать, читать. Просто невероятно! Смотрю здесь на людей и завидую им. Звезд с неба они не хватают, но "отоваривают" свои способности больше, чем на сто процентов.
Сегодня написала стихотворение. Первая ласточка. Вначале из меня полезли несвязные строфы, как вода, которая после перерыва появляется толчками из крана. (Поэтичный пример...) Выиграла по займу сто рублей. В воскресенье отдам их Ю.. Он растранжирил все свои деньги, и ему не на что жить. От З. нет ни слова. Но не хочу об этом думать. Наши звонят мне. Папа собирается навестить. Гуляю ежедневно. Много читаю. Окончила вторую книгу "Брат мой - враг мой". Прочитала статью Варпаховского. В восторге от высказываний Щедрина по еврейскому вопросу.
26 октября. Переделкино
Мое пребывание здесь близится уже к концу. Давно так хорошо не отдыхала. Никаких огорчений, нормальный режим, свежий воздух, а главное, что хочу, то и делаю. Неделю тому назад открывается дверь и входит З.. Каким был, таким остался. Этим, пожалуй, все сказано. Пробыл до утра и уехал в город. На днях он вызвал меня. Ездила с ночевкой с тем, чтобы встретиться с Лившицайте и с Ямпольским. Очень устала от этой поездки. З. и Ю. - оба меня ждали, оба от меня чего-то хотели, один другого избегал. Для меня это просто каторга. С ужасом думаю, что снова начнется эта пытка. Каждый из них мог бы при желании все в корне изменить, но не хотят. Ничего тут не поделаешь. Много думала о том, как мне быть дальше. Если бы я смогла чем-нибудь сильно отвлечься, быть настолько занятой, чтобы ничего не замечать. Но я вынуждена вести хозяйство. Притом вести его приходится для каждого из них в отдельности.
На этом дневник кончается
Глаголы
Понедельник
Надпись на фикусе:"В цветы не лить и не класть".
Близится время операции. Волнуюсь. Привезли двух новеньких в нашу палату. У одной по-моему рак. Она страшно выглядит. У нее в глазах смерть. У нас сразу стало тихо.
Пятница
Как интересно знакомиться с людьми! Все такие разные! В 24-ой палате Ира Зотова после операции внематочной беременности лежит уже несколько дней в крайне тяжелом состоянии. Глаза у нее, как у мадонны. Я лежала первое время одна в палате. Я к ней зашла. Она очень охотно нашептала мне все о себе. Ей 15-го с.м., здесь в больнице, исполнится 30 лет. А на вид ей можно дать от силы лет 25. Она работает контролером на ф-ке "Пролетарский труд". Милое кроткое создание. "Муж, - говорит, - у меня горячий (вспыльчивый)". "Пьет ли?" "Не без того, но не так, чтобы особенно. Горячий, а желанный". Она так хотела ребенка, и вот уже второй раз у нее внематочная беременность. Теперь она уже никогда не сможет родить. Она жалуется:"Светлого дня не видела! Нас у мамы четверо. Мама в деревне. Мучились, голодали. Сейчас бы ничего. Мы с мужем приоделись. У нас по два пальта. У него два костюма. Но зачем тряпки, когда нет здоровья!" - и падает на подушку.
Как много на свете хороших людей! Как я люблю людей! Как они "падки" на хорошее, какие они многогранные и отзывчивые на все благородное и дурное. Главное - это иметь с ними душевный контакт, уметь находить в них сокровенное, красивое, запрятанное под спудом. А потом писать об этом, писать...
10/VI/61
Страдания - это самое благодарное сырье для стихов.
---------------------------------------------------------------
У бездарного пианиста руки похабные. А у виртуоза-гинеколога - целомудренные.
---------------------------------------------------------------
15-летняя цыганка с 16-летним мужем. (Она курит с 6-ти лет и пьет). "Куда лазишь?" (беременна).
Мой бред
По городу идет кинокомедия "Легавый капитан". Я смеюсь и... отказывают глаза.
---------------------------------------------------------------
Городской летний день орёт на меня в окно, как охрипший извозчик.
---------------------------------------------------------------
Медсестра:"Кошмар! Так обделали уборную, что ни в сказке сказать, ни пером описать..."
---------------------------------------------------------------
Во рту пересыхает у тяжело больного и у докладчика. И тот, и другой склонны к бреду.
Есть витамины:
1,Хрен со сметаной
2.Свекла
3.Абрикосы (с косточкой)
4.Дрожжи (по 1/4 палочки в день)
5.Ложка моченого лущеного гороха
6. 2 ложечки меда в воде перед сном
24/VIII/69 г.
Bпервые за бесконечно долгое время села за письменный стол с чувством, что никуда не спешу, все сделано, все относительно в порядке, и я могу принадлежать себе. Всецело себе - шутка сказать. Даже не верится. Какой-то суеверный страх...
Вчера З. уехал в Коктебель, у папы налажено лечение, решена проблема с холодильником, и маме теперь будет легче, у Ю. пока новых неприятностей нет (дай Бог и дальше!), а к старым я уже притерпелась.
И вот я сижу у письменного стола и слушаю, как тикает будильник. Его стрелки показывают, сколько мне лет с точностью до одной минуты. Так мало осталось времени! Надо торопиться. Парадоксально, но эта мысль парализует. Не буду...
2/IX
4-го еду в Коктебель к З.. Получила от него сегодня чудесное письмо. Кроме того, он в 8 часов утра позвонил мне, просил непременно приехать. Я уже купила билет и почти уложилась. Тем не менее, настроение тяжелое. Вдруг ни с того, ни с сего у папы была рвота. Имею ли я право уехать? Ю. сейчас ни в чем не помогает. Весь ушел в свои дела. За него я тоже неспокойна. Что будет дальше?
Последние два дня погода заметно ухудшилась. Частые дожди. Узнала, что Волынский умер. Говорят, он был очень хорошим человеком. Мы с ним в 67 году познакомились в Ялте.
Пойду собираться в дорогу.
12/IX/69 г. Коктебель
Погода расстроилась и никак не наладится. Море день и ночь грозно рокочет. Волны накатывают на почти опустевший пляж. Все же мы продлим наши путевки еще на две недели. З. хочет и наши тоже на этом настаивают в письмах. Папа держится молодцом, так что можно еще повременить с приездом.
Все собирались мы посетить дом Волошина, а сегодня вдова его, Мария Степановна, увидела с балкона З. и позвала нас к себе. Читала наизусть его стихи. Читала хорошо, и стихи отличные. Он, конечно, был незаурядной личностью. Мы договорились придти в ближайшее воскресенье для более подробного ознакомления.
Вчера я ездила в Феодосию в музей Айвазовского. Днями раньше мы были на экскурсии - плавали на пароходе вдоль Кара-Дага.
Пишу мало, но все же пишу. Залечиваю покоем душу. Зализываю ее, как собака рану. Вот еще беда, что болит поясница, и ноги отказываются ходить. Что это будет?!
29/IX/69 г.
Сегодня вечером выезжаем в Москву. Пребыванием здесь, в общем, довольна. Жили мирно, если не считать единичных диких выходок... Купалась я мало. Жарко было только первую неделю, а потом вода в море стала ниже 18 градусов. По-прежнему страшно болит в крестце, плохо ходят ноги. Надо снова хлопотать больницу.
Что-то ждет в Москве?.. Приедем - некому даже сделать осеннюю уборку. А что скажут в "Молодой гвардии"? Возьмут ли они мою книгу или в последнюю минуту раздумают? Тревожно на душе. Но это все же не главное. Главным был и остается Ю.. От него зависит мое настроение, мое творчество, моя жизнь. Он этого никогда не поймет, да интересует ли это его по-настоящему!
Итак, в путь!
10/I/1970 г.
Прошло почти три с половиной месяца после моей последней
записи. За это время я уже отбыла месяц в больнице (ЦИТО) и месяц в Цхалтубо. Именно "отбыла". Лечение не помогло. Боли стали даже хуже...Вот я уже почти три недели дома. Все как-то неопределенно... Правда, З. получил огоньковскую премию, и у него поднялось настроение, но на долго ли... Вот, если в "Новом мире" пойдут его стихи в переводе Липкина - это другое дело!
Жду со дня на день решения о моей книге взрослых сказок в "Молодой гвардии". Боюсь, что ничего не выйдет. Гослит, наконец, выпустил книгу Кульбака! Вид неважный, портрет испорчен, обложка мягкая. Ничего не поделаешь...
Кошка (Дюськин) не дает писать. Взяла ее на свою голову у Ю., где она была разносчиком заразы...
На этом пока кончаю.
26/I/1970 г.
Кошку (Дюськина) пристроила, наконец! Напоследок она меня здорово расцарапала... Сразу стало хорошо в квартире, как у того еврея, который выпустил козу... Нашла женщину, которая будет у нас убирать. Мы уже с ней выгребли грязь у Ю., теперь наводим порядок у нас. Пока я ею очень довольна.
Уже несколько дней, как ношу корсет. Хожу в нем прямее, и не устает спина. Но он создает другие неудобства. Завтра еду в ЦИТО к профессору. Вряд ли он скажет что-нибудь конкретное.
Из всех забот и тревог самая серьезная - судьба Ю.. Страшно думать, а не думать невозможно.
Все издательские дела - на точке замерзания. Это тоже способствует "хорошему" настроению. Обещала не радио приготовить детскую передачу и все тяну, тяну...
Папе относительно лучше. Он ходит по дому. На улицу еще не выходил. Еще меня там донимают своими настроениями. Если не болезни, так настроения. Никак не могу отвлечься от своей собственной персоны! Поехать бы куда-нибудь что ли!..
На этом дневник кончается
Дневник 1980 - 81 гг.
Первая часть
7/VIII/1980 г.
Нюман принес обложку Зяминой книги. Комец алеф, то есть эскиз обложки. Довольно удачно. Нюман считает, что книга выйдет в сентябре. От нас он поехал к писателю Бертини, который, оказывается, переводит с идиш на иврит. Нюман взял с собой наши книги, чтобы дать ему. Возможно Бертини согласится переводить нас.
В честь Зяминой книги сделала торт из печенья.
9/VIII/80
Звонила Иоэлю. (Он, как всегда, исчез).Оказывается, он жив и здоров. Собирается в путешествие по Европе. Обещал до отъезда перекрасить надпись на могиле папы. Там буквы от времени поблекли.
10/VIII/80
Ездила с очками. Оказалось закрыто.Надо будет снова поехать. А завтра обещают 32 градуса... Ночью почти не спала. За эти дни написала несколько стихотворений. Сегодня ночью тоже.
12/VIII/80
Встала в 7 утра. Заехала к оптику за новой оправой для очков, потом к маме. Мама была сегодня не в духе. От нее поехала к Юлису, где провела весь день. Он показал мне альбом с вырезками всего, что я напечатала в СССР. Сделано превосходно! Он в это вложил много труда и времени. Мне это очень досадно. Я ему сказала, что принимаю это в качестве подарка к 50-летию моей литературной деятельности. На обратном пути заехала на базар. Очень устала. Завтра приедет Юлис.
14/VIII/80
Цфани Кипнис прислал новую книжку Кульбака по просьбе Раи. Приложена записка, в которой он пишет, что, если мы хотим ей ответить, то можем это сделать через него.
Я поручила знакомой, которая едет завтра в Бат Ям, позвонить ему и от нашего имени поблагодарить. А Рае я отвечу через Дору.
Болит что-то спина. Снова хожу с палкой.
19/VIII/80
Позвонила Таня Ваксман из Беер Шевы. У них родился сын. Надо же! Тане сейчас 42 года, а старшему их сыну 19 лет. Он теперь в армии. Новорожденного назвали Нимрод. Таня говорит, что Нимрод по Библии был диссидентом. Умора! По радио на идиш рассказывал Рефуэл Бреслер о еврейском клубе, который они организовали в Беер Шеве. И с каким энтузиазмом! Надо будет списаться, послать книги.
19/VIII/80
С двух часов до восьми был у нас Юлис. Обедал, ужинал,и сделал закупки в супермаркете. Через два дня он едет на неделю отдыхать к Симе. Я ему дала с собой немного продуктов. День для меня прошел в большом напряжении. Теперь ни за что не могу взяться.
23/VIII/80
Вчера утром Юлис уехал отдыхать на неделю к Симе.
Сегодня я весь день занималась архивом Л.Боймвол, завтра придут вести о нем. Переговоры, чтобы купить для университета. Вопрос серьезный, не с кем посоветоваться. Вчера приходила Ривка Гурвич - первый раз после Америки.
24/VIII/80
Сегодня у меня трудный день. Утром были уроки (муз.). Затем пришли из ун-та насчет архива отца. Сидели два часа. Все перещупали и пересмотрели. Вопрос остался открытым. Они еще позвонят.
Сегодня из милуим пришел на час Юлис. Мы обедали поздно. Зяма сам не свой... Собираются к нам Лябоки, а он заперся у себя, предварительно поскандалив со мной. (Почему я ему не ищу книгу Лейвика). Я устала. Еще надо было снимать с веревок белье. Настроение ужасное.
28/VIII/80
День за днем - телефон молчит, звонок дверной молчит, писем нет... Понемногу отключаемся от жизни. Вчера Зяме было очень плохо. Весь день лежал. Сегодня я болею. Болит оперированная нога. Что бы это могло означать? Рушатся все мои планы. Не могу ни поехать к маме, ни заняться уборкой. Завтра, наверно, приедет от Симы Юлис. Беспокоюсь за его дела с ириёй.
4/IX/80
Вчера вечером приходила Эстер Шнайдерман с одной парой из кибуца Дгания Алеф. Приятные люди. Он - сын еврейских актеров. (Фамилия его Ротман). Был 16 лет в заключении в СССР. Она из Сибири. Говорит по-русски. Идиша не знает.
Сегодня днем, когда Зяма спал, позвонили три девочки из Хабада. Собирают к празднику деньги на подарки нуждающимся. Но что за прелестные дети! Обещали еще придти.
8/IX/80
Сегодня рано утром позвонили по телефону: вчера в 4 часа дня скончался Халеф. Я чувствовала, что с ним происходит что-то недоброе. Но так скоро скончаться!
Больно за него. Он был добрым, отзывчивым человеком.
Сегодня из милуим пришел на час Юлис.
Утром была у мамы. Ничего ей о Халефе не сказала. На днях звонил из Т-А Фельд, что приедет на праздник. Возможно, приедет Сима. Остался один завтрашний день, чтобы все приготовить. Юлиса на праздник не отпустят. Но лишь бы ему там хорошо и сытно было. Купается, очень загорел.
Окончила 6-ой номер "Синтаксиса". Читаю повесть Мангера (1939). Настроение тяжелое. Ничего не поделаешь.
10/IX/80
Вчера вместе с Беловым поехала на квартиру Халефа, а потом на
кладбище. Сын Халефа прилетает лишь сегодня. Вся эта история ужасная. Человек, видно, здорово запутался.
Ждем сегодня к вечеру Симу на праздники. Утром звонил Фельд - можно ли к нам приехать в пятницу "вдвоем с кем-то еще, с одной женщиной". Я сказала:"Пожалуйста!" Но нам это нелегко. Принялась срочно готовить и убирать. Все утро звонили, поздравляли с Новым еврейским годом.
Позавчера звонила Лиза из Кирьят Яма. Благодарила за письма. Миша в больнице. Он уже безнадежен...У них будет тот еще Новый год... От Сони ничего нет. Кто знает, что с ней. Одним словом, все замечательно.
13/IX/80
На праздники приезжала Сима, сегодня уехала. Вчера обедал у нас Овадия Фельд. Обещал помочь. Он к нам хорошо относится. Вообще, он приятный. Сима звонила Матусу. Тот же предлог: болел гриппом.(Три месяца не был и не звонил). На днях на полчаса заехали Сфарды. Простились перед поездкой по Европе. (На полгода).
15/IX/80
Вчера были у нас Вайнер и Шедлецкий. насчет Зяминой книги. Ш. поедет в Т-А и все выяснит, потом даст нам знать.
Дома у меня - гроб с музыкой... Сегодня ездила к маме. Она из прошлого ничего не помнит... Как это страшно.
Получаю уже третье письмо с вырезкой из моей поэмы "Ин митн зумер" из "Цукунфт".
16/IX/80
Юлис с тех пор, как был, еще ни разу не звонил. Я уже снова беспокоюсь...Сегодня Зяма - в кои-то лета - вышел на полчаса погулять и... принес черепаху. Она у нас ходит по комнате, но З. уже хочет ее выбросить. После стирки занималась немного своей новой книгой. Намечаются пять разделов. Пока есть всего около ста отобранных стихов.
Получила приглашение от местных русских писателей на трехдневный семинар в Т-А. Возможно, что поеду, чтобы под этим предлогом побывать в Т-А-ве. Зяма говорит, что ехать не надо.
Приготовила наши книги ко "Дню книги", который 28/IX состоится в Бейт ха Аме
Сегодня утром умер писатель Давид Дар.
18/IX/80
Вчера утром позвонил Юлис, что, возможно, приедет в середине дня. Но не приехал.
Сегодня был у нас сын Халефа. просидел более двух часов. Слава Богу, он оформил хорошо бумаги о наследстве, и квартира будет за ним. Видно, он дельный человек.
Звонил племянник Рубашкина. Bсего неделя, как он в Израиле. У Белова узнал наш телефон. Обещал придти.
22/IX/80
Звонила Ривка, что завтра утром приедут взять пианино. А я уже к нему привыкла, хотя пользовалась мало. Оно ужасно расстроено.
Вчера звонила Сима. Скончался в больнице Миша Дерфель. Страшно мучился перед смертью. Умер при полном сознании. Почти в это же время их дочь справляла в Англии свадьбу...
Бедная Лиза! В самое трудное время осталась одна...
Сегодня последними силами поехала к маме. Она была невыносимо груба со мной. Зачем только я поехала?!
Вот уже несколько дней занимаюсь своей будущей книгой.
25/IX/80
Вчера, когда я сидела у детей на уроке, заявился из милуим Юлис. Он очень загорел. Говорит, что не устал. Он пообедал и уехал, так как транспорт вчера кончал работу к 4-м, в связи с праздником Суккот.
Сегодня он звонил, что получил письмо от Саши Островского из Техаса, что тот собирается с женой в гости в Израиль. Спрашивает, могут ли они остановиться у Юлиса.
Утром был Матус. Потом я занималась своей новой книгой. Пока там 111 стихотворений. разбитых на 5 разделов.
Черепаху вчера под вечер Зяма унес в конец улицы, туда, где нашел ее.
Все же собираюсь сейчас позвонить маме.
3/Х/80
Все три дня подряд ездила на книжную ярмарку. Очень устала. Там продали в общем семь наших книг. За полцены... Вообще, все никуда не годилось. На второй день народ ждал два часа у закрытых дверей. Забыли открыть... Сплошной балаган. Ничего не умеют у нас сделать толково. Сейчас мы с Зямой сидим над корректурой его книги. Пропущено много ошибок. Через два дня надо отдать. Сегодня пошел первый дождь. С вечера уже становилось холодно. От Кастнера - письмо и чек на тысячу лир - к Новому году. Получили 2000 лир за проданные книги. Ничего не радует.
5/Х/80
Сегодня у нас насыщенный день. Я была утром у мамы, а Зяма - на радио. Он отнес свою книгу Шедлецкому. Затем он заехал по дороге на базар, а я варила обед и после обеда пошла давать уроки. В это время позвонила из Канады Соня. Все в порядке. Оказывается, у них там что-то с почтой.
От Дины пришли два пакета с рукописями отца. Я их присоединю к архиву.
Очень устала. Гудит в голове.
8/Х/80
Вчера был Юлис. По дороге сделал для нас закупки. Вычистил ковер, пообедал и, даже не отдохнув, уехал. У него были уроки.
Вчера же получили письмо из Канады от Сони и из Ленинграда от Дины. За последние дни мы от нее получили три конверта с архивом. Главное - рукописи папы, которые мне нужны для университета, куда я все его наследство собираюсь сдать на сохранение. Сегодня утром вымыла полы. Это стало для меня сущей пыткой. Но человека для уборки найти не могу.
Зяме последние два дня было лучше, а сегодня опять (со вчерашнего вечера) помрачнел... Звонил Шедлецкий, что он вчера отвез и сдал корректуру книги в издательство. Теперь опять надо ждать поправок. Дни стоят солнечные, не слишком жаркие. Так и тянет на воздух... Но, куда пойдешь?!
10/Х/80
Вчера приходила знакомиться Энна Крочек (из Таллина). Она всего 9 месяцев в стране. Живет еще в Мерказ Клита. Она от нас собиралась пойти на концерт "Анахну кан", и я вдруг решила пойти вместе с ней. Думала, они приготовили за столько времени что-нибудь новое. Но ничего подобного! Все то же самое. Разве, что в конце они спели "Аллилуйя". Тошно было смотреть.
Приехала поздно - последним автобусом. Сегодня заходил Белов . Просил перевести 10 строк Ханини Райхмана для статьи Ривки Губер, написанной по моей просьбе, о порче деревьев. (Не так надо было об этом писать!). Придется перевести.
Получила ответ от Перельмани.
13/Х/80
Одиннадцатого ездила одна (З. не поехал) на "шлошим" Сфарда. Было много народу. Я сказала то, что построила в голове накануне ночью. Стихотворения не прочитала и также "Письма Михеле". Потом подошла ко мне Бронка Клебанская и поцеловала меня:"Это - за ваше Слово о Сфарде, - сказала она. На могиле внизу написано:"Сфард" - без алефа, на иврите, а наверху - на идиш, с алефом. Но под фамилией - "Мешорер" - на иврите. "Они не позволили на идиш, но я настояла хотя бы на букве алеф, этого они не заметили просто," - сказала мне Ривка вполне серьезно. Какая чушь!
Назавтра мы с З. были у доктора из Индии. Он принимает в полутемном чуланчике в глубине лавки "Тева". Обнадежил! Но трудно поверить... В четверг надо придти за лекарствами, которые он приготовит.
Сегодня вечером собирается навестить нас сестра Бергмана, а у нас дома как раз почти ничего нет... Мы забыли, что сегодня все будет закрыто (сукес!) и ничего не наготовили.
14/Х/80
12-го ездила на "шлошим" Халефа. Было на кладбище человек 30 - 35. Адвокат его говорил Кадиш. Говорили от партизан и от тех, кто был с ним в гетто.
Вчера была у мамы, а от нее поехала к Юлису. Очень устала. Все время звон в голове.
Вчера, выходя от мамы, встретила Ривку Губер. Необыкновенная женщина! Она шла с полными мешками - ходила шить для внука. Разбила очки... Но относится ко всему стоически.
19/Х/80
За эти дни побывала у врача (наконец!) в Кирьят Ювеле, занималась стиркой, глажкой, уборкой и написала несколько писем. Сегодня получила письмо из Лос Анджелеса от Цили Кауфман. На днях получила письмо от Саши Сиротина. Он звонил по моей просьбе Григоренко и разговаривал с З-м. Они хотели бы приехать в гости в Израиль, если это организуют. Надо написать им письмо. Звонила насчет этого Юлису. Он занят выписками из Зиновьева.
Утром перечитывала письма папы к маме - еще до того, как я родилась. Испортила себе настроение на весь день.
Перечитала также письмо Эли Кагана с фронта. Тоже весело...
20/X/80
Вчера выступала на вечере в "Цавте". Прочитала 4 стихотворения. Приняли очень хорошо. Кроме меня, читал еще Керлер. Его стихи на этот раз не дошли до меня. Какие-то искусственные, бумажные.
Народу было много. Публика хорошая, благодарная. Были бы силы - сколько можно было бы сейчас сделать!
Люба Трепер преподнесла розы. Она только что вернулась из Европы.
Боюсь, что Зямина книга задержится. А потом начнутся дожди... Вайнер уезжает в Америку на шесть недель. Ничего не поделаешь!
Жду Юлиса с книгами от Лившица. Они у него валяются уже год.
25/X/80
Чуть было не купила пианино. Ничего не получилось... Сегодня все утро мы смотрели корректуру Зяминой книги. Слава Богу, мало ошибок осталось. Зато пропала одна страница, и год стоит почему-то 81. Завтра надо будет звонить в Тель Авив в издательство.
Началась осень. Стало холоднее. День пасмурный. Вода в кране плохо нагревается.
Вчера была у мамы. После нее пошла к Юлису. Сварила ему обед. Взяла у него "книгу Хрущева". Зяма не может оторваться. Читал мне куски. Потрясающе!
Зямино состояние мне очень не нравится. Сама я тоже еле держусь. Звонил Лябик. Наверно, завтра приедут.
31/Х/80
Опять пронеслась неделя. У З. страшные боли при любом движении. Я думаю, что это прострел. Он считает, что это ухудшение паралича. О враче он и слышать не желает. Все эти дни были на нервах. На его книги эти толстосумы, кроме фамилий, еще проставили адреса: Майaми Бич, Чикаго... И он взвился:"Hе надо мне книги!" Глупо! Tем более, что нужна еще одна корректура, а там видно будет. Возможно, можно будет снять эти "излишества". Во всяком случае, нечего лезть вон из кожи.
Вчера Юлис отнес книгу Нюману. Теперь снова на некоторое время затишье. Капитайкин собирается на УКВ сделать передачу обо мне.
Вчера мыла полы во всей квартире. Не по силам мне.
Начинаются дожди. Читаю интересные книги: Войнович, Хрущев, "Синтаксис".
1/XI/80
Почти весь день работала над переводом стихотворения Зямы "Лев Квитко". Закончила и, кажется, удачно. Ему тоже понравилось. Улучшилось его настроение. Завтра перепечатаю на машинке. Надо еще навестить в б-це Менделевича и съездить с Беловым к Ривке Губер. Я к ней собираюсь больше года. А тут - случай поехать вместе с Беловым. Хорошо бы заодно побывать у мамы, но в "неурочное время"... Как бы она не подняла шум. В общем, посмотрю, как выйдет. Утром звонила Сима. Сегодня у нас день сравнительно спокойный. Даже не верится. Давно не было писем из Москвы.
6/XI/80
Пришло письмо от Бирнбойма с вырезкой Зяминых стихов из "Цукунфт" и книга - подарок Бергмана из Варшавы - о Шопене. В остальном - стоячее болото. Насчет архива не звонят. Ривка Гурвич (насчет ремонта) не звонит. О Зяминой книге не звонят. О моем вечере не звонят и не ответили из Хайфы. Друзья Яблонко, которые обещали помочь, тоже не звонят. Кругом сплошное "не". Ездила в б-цу к Менделевичу. Больно смотреть на него. Он и его жена славные люди. Все мы уже никуда не годимся. В свободное время перепечатываю свои старые дневники. Невеселое занятие. Получила опять два пакета от Дины с папиными рукописями. Сегодня позвонила Ривке Губер. Ей очень горько на душе. Как мне это понятно... Да! В воскресенье была у мамы не в 10, как всегда, а в 4 часа. Долго и подробно оправдывалась, что, мол, мне так легче было соединить поездку к ней с визитом к Ривке Губер, а то мне пришлось бы дважды ехать.
8/XI/80
Вчера был Юлис. Закупил нам продукты. Пообедал и уехал. Была
пятница, и автобусы в 4 перестают ходить. Сегодня с утра стук в дверь. Является Люба Трепер с букетом полевых цветов. Гуляя, она решила зайти, так как завтра уезжает на неделю в Бат Ям. Главное, она принесла нам книгу Эдика о Чехове. Зяме нездоровится. Пойду дочитывать Распутина. Хорошо пишет! Обеда варить сегодня не надо. Oчень беспокоюсь за Зямину книгу. Спасибо, что с покупками иногда выручает Юлис.
15/XI/80
Сегодня был Юлис. Сделал нам закупки, пообедал, чуть подремал и уехал. И все равно опоздал на автобус. Взял шерут.
Насчет Зяминой книги немного успокоилась. Нюман сказал, что без подписи автора ее не начнут печатать. Весь вопрос в том, чтобы было, кого посылать в Т-А за гранками - туда и обратно. В крайнем случае, придется мне поехать.
Вчера был Малеус, привез назад часы. Ничего толком не узнал. В среду приезжала Ривка со своим арабом. Договорились о ремонте, выбрали обои. Зяма гриппует И палец еще все не проходит. Получили письма от Доры, от Дины и от Цили Кауфман из Лос Анджелеса.
17/XI/80
Утром звонили в Т-А наборщику. У него все готово. Позвонили в издательство - гранки высланы экстренной почтой. Сегодня в 2 часа будут в Иерусалиме. Я хотела позвонить на почту, чтобы удостовериться, прибыл ли пакет. И Зяма, и Юлис (по телефону): “Не надо". И что же, Зяма меня не пустил... Поплелся из последних сил - пакета нет! Пришел злой. (Я еще и виновата!) А вечером - звонок Нюмана. Он, оказывается, сам забрал пакет в 11 утра! Договорилась с Юлисом, что он завтра утром заберет у него и привезет к бабушке, к которой я утром поеду.
Итого: 5 звонков местных и 2 междугородних плюс поездка в город, и все коту под хвост... Теперь Зяма стонет, и завтра надо иметь силы, чтобы последний раз внимательно перечитать его книгу. И снова искать, с кем ее переслать в Тель Авив.
18/XI/80
С утра последний раз проверили гранки. Все в порядке, кроме одной строчки, которая дважды повторяется. Но это просто исправить. Пока не нашли, с кем передать книгу.
Вчера в мое отсутствие приходила мать моих учеников. Просит, чтобы я их не оставила. У меня распух указательный палец, очень болит. З. чувствует себя все эти дни особенно плохо. Боюсь звонить Менделевичам - не стало ли ему хуже, не случилось ли чего-нибудь. Вчера была у мамы. Она пилила меня вовсю... Принесла ей линолеум под раковину. Юлис опоздал, и я уже волновалась. Оказывается, проспал, и в последнюю минуту успел к Н. и взял у него книгу. Мне надо отвечать на письма. Но, ни сил, ни желания. Звонил Харац, приглашал на сегодня в 5 часов на встречу с Гудковичем. Одна я не пойду.
19/XI/80
Вчера был ужасный вечер. Творилось что-то невообразимое! А все из-за того, что я в одиннадцатом часу вечера, после того, как у нас три часа подряд грохотал телевизор, сказала, что пора лечь спать. Я ведь уже знаю, что ему всегда после такого напряжения делается плохо. Он начинает стонать, просить на себя смерть и т.д.. Но мне надо молчать. А так он все сорвал на мне.
20/ХI/80
Сегодня утром З. отнес на радио корректуру. Сын Шедлецкого отвезет ее завтра в Т-А. На обратном пути он пошел к хирургу, который обработал ему палец. Когда З. вернулся, у нас сидел Капитайкин. Он собирается в начале декабря сделать обо мне передачу.
Завтра приезжает Сима. Вторую половину дня я готовила. Вечером З. решил выкупаться, и я сменила постельное белье. (Это для меня тоже утомительно.)
Идет трудная неделя. Будет ремонт. Правда, частичный, но все равно это нам будет хлопотно. Звонил из Т-А Ошерович насчет денег на печку к зиме. Очень красиво с его стороны.
22/XI/80
Только что уехала к себе Сима. Она приехала вчера в 11 часов утра. Вчера отвезла Менделевичам обещанные воспоминания Хрущева. На обратном пути купила картошку и эшколиоты. Сегодня должны еще придти Люба Трепер и араб, который завтра начнет у нас полуремонт. (Сегодня он завезет материалы.) Становится все холоднее. Наверно, скоро затопят. Болит "здоровая" нога. Это меня очень пугает. Не хочу второй операции. У мамы уже несколько дней не работает телефон. Вчера дозвонилась по другому телефону. Она была очень рада.
26/XI/80
Четвертый день, как у нас идет ремонт. Араб - знакомый Ривки, делает все очень хорошо и чисто. Даже Зяма доволен. Но я, конечно, устаю. Зато мы сейчас поживем "красиво"! Стала болеть правая, "здоровая " нога. Дни солнечные, теплые. В перерывы навожу основательный порядок. Прячу "лето", достаю "зиму".Это непросто. Вчера забегал Капитайкин, принес почитать "Процесс исключения" Лидии Чуковской. Хорошо, что ремонт отвлек внимание З. от его книги, с которой тянут и тянут.
27/XI/80
Ночью страшно болели пальцы ног и рук и правая нога в бедре. Думала, утром не встану. Однако, встала и впряглась. Ремонт окончится лишь завтра. Сегодня в кухне полный разгром. Готовила еду "в воздухе". Парень работает чудесно. На редкость совестливо
Звонила Шефтель из Т-А. Мол, никто не соглашается сделать на моем вечере доклад обо мне. Как ей быть?.. Звонил Лейзерович. Собирается на днях сопровождать меня в т.н. обменное бюро в качестве переводчика. Очень мило с его стороны. Получила письмо от Саши Сиротина с запиской к нему от редакторши американского детского журнала. Благодарит его за сведения обо мне, хотят моего сотрудничества.
29/XI/80
Вчера окончился наш ремонт. Все сделано превосходно. Красиво и чисто. Наработалась, но не унываю. А Зяма при людях ничего. А как остаемся с ним одни, все ворчит, шипит и ничем не доволен. Вчера звонила Гаркави. Он согласен на моем вечере выступить о моем творчестве. Звонила Ковенской, Фельду и еще Ошеровичу. А потом, надумав, позвонила Соне Шефтель и... отказалась от своего вечера. Ну их к чертям! Сразу стало как-то легче.
Не могу примириться с мыслью, что умер Матус. Взял и умер! Больше его нет! Сообщила об этом Сима из Кирьят Яма - после того, как его уже похоронили. А мы здесь не знали. Вот так и живем.
1/XII/80
Вчера вымыла, наконец, полы в двух комнатах. Потом пришел Юлис, принес материалы от Ривки Губер. Но на нашем магнитофоне ничего не получилось. Ю. говорит, что скорость не та. Вечером мы с З.читали ее еврейские записи. Еще одна "Черная книга". Драгоценнейший материал. Попробую его пробить. Но мало надежды.
Дни стоят превосходные, а я даже носу на улицу не высовываю... Зато З. стал понемногу выходить. Завтра начинается Ханука. Снова жизнь вокруг на неделю притормозится. Главное, сил никаких и ни для чего нет. Ю. вчера ужасно выглядел. Вокруг носа чуть ли не раны. Возбужден до предела. В чем дело - не знаю. О нем и ночью стоит звон в ушах. После обеда подъеду за лекарством в купат холим.
2/XII/80
Приехал (вторично) из университета Мордухай Надав и купил, наконец, архив отца (21 наименование). Как будто я отдала из дома родное живое существо... Все там: его работы, его письма, его дневник... Мне осталась алая ленточка, которой у мамы были перевязаны письма. Но, с другой стороны, хорошо, что все это будет храниться в надежном месте для истории. Кто может знать, что когда-нибудь еще будет. Мог же возродиться иврит!
Сегодня - первая свечка Хануки. А мы уже ели оладьи на обед. Читаю записи Ривки Губер. Надо с ними что-то делать.
6/XII/80
Вчера была у мамы. Она не перестает говорить о том, что боится наступления полной немощи, когда ее надо будет обслуживать. Главная ее забота обо мне.
В четверг ездила в "Маоз" к врачу. Там мы, как условились, встретились с Ю. Пока я ждала врача, он для меня сделал закупки, а потом сходил рядом в аптеку. Врач велел первым делом в течение двух недель делать для ног марганцовые ванночки и соответствующим образом лекарствами обрабатывать пальцы ног. Но левую свою ногу я достать не могу. Я была растрогана, когда Ю. предложил мне ежедневно приезжать и делать это. Конечно, я на это не согласилась. Но он по телефону продолжает настаивать.
Звон в голове изводит меня. От всего страшно устаю. Не успеваю отвечать на письма. Вскоре и писать перестанут, как перестали приходить.
Впереди процедура с корсетом: заказывать, мерить и т.д.
Удалось, наконец, купить для мамы хорошие домашние туфли. Она довольна.
8/XII/80
Вчера был насыщенный день. В 11 утра встретилась у Таханы мерказит с Лейзеровичем, и мы вместе пошли в учреждение по обмену квартир. До встречи с ним я по дороге сошла у Купат холим, отдала направление на рентген, зашла на почту и отправила письма. Насчет обмена вряд ли что-нибудь получится. Л. заполнил за нас анкету, к ней нужно будет приложить три справки и тогда только подать. В течение месяца придут и "обследуют". Все это, конечно, ерунда. Оттуда поехала к Юлису. У него теперь начинается очень напряженная неделя (три турнира), и я ему сварила обед на несколько дней. Вернулась к 5 часам и еле успела дать урок. Спала с остервенением целых девять часов. Сегодня опять жива. Ничего не хочется делать. А дел очень много! З. с утра улыбался! Какое счастье! И солнце сегодня светит. Как это хорошо!
12/XII/80
8-го вечером, в последний день Хануки приехала к нам "на оладьи" Ривка Губер. Хорошо посидели. Затем мы вызвали такси, несмотря на ее протест, и отправили ее домой. Она еле ходит, и о двух автобусах, да еще вечером, не могло быть и речи. Я ей прочитала письмо, которое назавтра отправила в Яд ва Шем, о ее еврейских записях. Посмотрим, что будет. Уже два дня дождей и холода. Всю позапрошлую ночь гремело. Но у нас стали топить, и хорошо топить. З. все возится со своим пальцем. Ездит на перевязки. Вчера разлилась в кухне по полу бутылка постного масла. Опрокинулась в холодильнике. У нас был еще тот вечер! Истратили пачку газет плюс последние силы. Надо же! Наконец, пришло письмо от Ципоры. Слава Богу, жива! Звонила Сима. У меня все время затекает левая рука, особенно лежа.
18/XII/80
15-го дали Симе поздравительную телеграмму. Странно, что она не позвонила. Боюсь, что телеграмма не дошла. Все в доме у нас портится! Во вторник, наконец, починили бойлер, а вчера - кран в ванной. Сегодня придут починить выключатель и отопление в кухне.
Вчера был Капитайкин. Читал черновик передачи обо мне. Отобрали материал для прочтения. Хорошо, что несколько слов скажет Белов.
Пришло из Парижа письмо от Сфардов. Вот уже два дня стоит сухая солнечная погода, а я никак не выберусь к маме. Юлис был на днях. Как всегда, по дороге закупил для нас, пообедал и уехал. Чувствую себя эти дни плохо. Шум в голове, боль в пальцах рук. Хозяйничаю с трудом. Нервничаю из-за Зямы. Он совсем опустил руки.
Подарила Капитайкину папин альбом.
22/XII/80
Последние несколько дней выпали у меня очень нелегкие. Началось с того, что в пятницу, возвращаясь от мамы, ждала 13-го автобуса больше двух часов! Все тринадцатые проезжали мимо, не останавливаясь. Измученная и продрогшая, я вынуждена была взять такси. Потом долго лежала с грелкой под спиной.
В воскресенье ездила на радио. Белов говорил хорошо. Своим голосом я, как всегда, не довольна. На обратном пути в автобусе была драка с пьяным. Он сел за руль. Раздались отчаянные вопли, и я пулей выскочила из автобуса.
А тут еще вечером пришел племянник Рубашкина. Зяма так и не вышел к нему.
Вечером звонила Райхману. Оказывается, он перевел 20 моих стихотворений. Но... большинство - переведенных уже с идиш. Тут и радость, и огорчение. Сегодня весь день сидела за машинкой - перепечатывала для него оригиналы. Завтра пошлю. Снова зверски устала.
25/XII/80
Третьего дня, воспользовавшись тем, что З. поехал за пенсией, вымыла все полы, убрала квартиру. Вчера весь день читала Шлионского "Горы Гильбоа". Вечером и сегодня утром отбирала и перепечатывала на машинке мои и Зямины стихи для музыкального общества, хотя это, наверно, пустой звук... Сегодня сильный ветер, пасмурно. Наверное, будет дождь. Последнее время погода стала очень влиять на самочувствие. Письма - от Яблонки, от Руденберг. Сиротиным послала, как они просили, приветствие к вечеру памяти Михоэлся и стихотворение. Все время занята, а ничего не успеваю сделать. Вчера звонила Швейцеру насчет книги Зямы. Она вот-вот должна пойти в переплет. Скорее бы вышла!
28/XII/80
Вчера полдня перепечатывала З. стихи. Сегодня ездила в Маоз к врачу. Он дал мне письмо в Штраус к хирургу. Начинается волынка. Завтра утром хочу, наконец, поехать к маме. Необходимо после нее навестить Ривку Губер. Опять, наверное, чертовски устану. Сегодня получила известие от Ф.М., что Азарх умерла.
Подробности - в следующем письме, если отвечу. Вместе с А.В. кончилась в Москве целая эпоха. Замечательная была женщина! Вчера вдруг позвонил Кноблер, просил, чтобы мы в среду вечером были у Брони Клебанской. Она побывала в Польше и будет рассказывать. Он сказал, что за нами приедут на машине, и невозможно было отказать. Потом я сообразила, что это как раз будет Новый год. Даже не знаю, хорошо это или плохо. Плохо, что Юлис будет не с нами. А вообще-то мы дома закисли.
Прочитала книгу об Ойстрахе.
3/I/81
Вот мы и постарели все на год... Сейчас это много даже для самого младшего из нас - для Юлиса. Сорок восемь лет! Подумать только!
31-го вечером нас повезли к Кноблерам. Там рассказывала Броня Клебанская о Польше, оттуда она только что приехала. (Она была там месяц от Яд ва Шема). Вернулись утомленные. Новый год встретили в постели. Зато 1-го приехал Юлис, и мы втроем (!) поужинали. Я спекла для этого случая новогодний пирог. Сделала картофельные оладьи и фаршированные яйца. Вечер прошел спокойно. И на этом спасибо. Накануне Соня принесла цветы. Трогательно.
6/I/81
Сегодня сняли мне ногти с левой ноги. Встретилась с Ю. в Купат холим "Штраус".По дороге вспомнила, что забыла дома письмо кожника к хирургу. Но на сей раз повезло. Попала к врачу из Риги - Раппопорт. Оказывается, она знает и меня, и З.. Обещала сделать мне операцию и на другой ноге. Вот здорово!
Юлис привез меня домой, поел наскоро и умчался. На диване ждала меня присланная "Фолкс(нрзб.)" с целой полосой обо мне. К 50 годам со времени моей первой книжки. Там перепечатаны стихи из разных книг, вышедших в Израиле, и очень теплая статья Бергмана. Как мило с его стороны! Вот Рыжий взбесится! Теперь из-за ноги не знаю, когда я попаду к маме... Бедная моя! Ведь уже пошла вторая неделя с тех пор, как я была у нее. Понесла бы ей "зернышки".
9/I/81
Ну и жизнь у нас! Я больна, З. болен, в квартире у нас чуть ли не три - четыре недели не производилось уборки, у мамы не была две недели... Мало этого, так вчера Ю. проиграл последнюю решающую его кубок партию, и это на моей совести. Я, правда, звонила ему, что мне не нужна его помощь, а он взял, да приехал в Купат холим "Штраус". Спрашивается зачем, когда я все равно там сама уже все проделала. И прекрасно бы обошлась. Но факт остается фактом. Bедь за два дня перед этим он повел меня по моей просьбе, не сказав, что вечером у него партия. И тоже проиграл. Теперь это меня все время гложет. Ведь у него это теперь его основное занятие.
Написала и дала Соне опустить два письма - Бергману и Райхману. Предстоит написать еще целый ряд писем.
11/I/81
Вчера легла с намерением начать сегодня неделю уже здоровой: снять повязку, пойти в банк и т.д.. Ан, нет! Ночью стал колоть палец так, что подлетала нога. Сама не спала и З. не дала спать. Спасибо мед.сестре Сарре. Она пришла на мой зов и положила примочку - риванол. Посмотрим, что будет. Пока лежу и скачу на одной ноге. Соне дала отправить письма. (Написала целых четыре!) Она также купила мне кое-что в лавке. Ее услуги просто неоценимы! Не знаю, чем я ей смогу отплатить. День сегодня холодный, настроение плохое. Звонила Дудак. У нее был маленький инсульт. - Не говорить маме! В общем, одно к одному.
Прочитала в "Метрополе" чудесный рассказ Андрея Битова "Похороны доктора".
Думала о Лие Авербух.
12/I/81
Гноится палец на ноге, болит. Полеживаю. Делаю ванночки и всякое такое. Сегодня вдруг позвонил Абрам Клейнер, поздравил с 50-ю годами со времени моей первой книги.
- Откуда знаете?
- Было вчера в "Н.С."
Очень странно. Посмотрим, что будет в пятницу. Ведь Белов послал целую подборку.
Дни уходят по-идиотски. Валяюсь, немного читаю, кое-как хозяйничаю. Настроение убийственное. Ты не один, но ты одинок! Даже некому подать что-нибудь. А попросить, так тут же пожалеешь. Так и скачу на одной ноге.
Соня принесла молоко и лебен. Хорошая она женщина. Неужели мне придется после всего тащиться в "Штраус"?! Хорошо хоть, что дома тепло. Но зато как грязно! И когда еще я смогу убрать! Ну и дела...
22/I/81
Наконец, пальцы ноги перестали болеть! Позавчера была у мамы., от нее пошла к Юлису. Домой вернулась после шести. Очень устала.
Сегодня утром вымыла, наконец, квартиру. Грязь была ужасная!
Да! 16/I в "Нашей стране" дали мою подборку стихов (шесть стихотворений) с заметкой обо мне Белова. Сегодня получила в связи с этим теплое письмо от Цейтлина. От Дины - снова страницы из рукописи отца о театре. Приписки нет. С книгой Зямы все тянется и тянется. Мы уже звонили Ошеровичу. Обещал поинтересоваться. Прочитала в журнале воспоминания Микуниса. Вчера разговаривала по телефону с Симой. Она хотела приехать в эту пятницу. Я ей сказала, что лучше - в следующую. Авось уже будет Зямина книга. Зяма лечит зубы.
25/I/81
Ю. снова выкинул номер.
Договорилась с ним, что он приедет, пообедает и на обратном пути занесет мастеру наш приемник для починки. Но, в последнюю минуту он вернулся и оставил приемник, только потому, что я, вопреки его выраженному неудовольствию, пыталась все же объяснить ему, как лучше пройти к мастеру. И вот, он меня наказал, зная, что я только что звонила и сказала, что сын сейчас принесет приемник. Да, я всякий раз забываю эту его патологическую жестокость, и при встрече с ней страшно страдаю.
Сего дня получила два хороших письма. Одно - новогоднее поздравление от Володи Буковского, второе - из Варшавы - благодарность за посланный по совету Бергмана папин альбом. Позавчера мыла полы во всей квартире.
28/I/81
В пятницу звонила в Тель Авив Ошеровичу, умоляла узнать насчет Зяминой книги. В воскресенье утром он и Швейцер звонили (наверно, из издательства) и сказали, что через три дня будет готов первый экземпляр. В понедельник вдруг, как ни в чем не бывало, позвонил Нюман и сказал, что ему звонили из изд-ва, что книга вышла. В понедельник звонил опять Швейцер, что высылает 1-ый экз. экспресс. Вчера, наконец, в 12 часов дня я поехала на Бен Иегуду и получила книгу. Очень хорошо выглядит. Зяма доволен. Сегодня звонил Вайнер и омрачил мое настроение сообщением, что он уезжает на несколько недель в Нью Йорк, и до этого вечера, наверное, не будет...
Ю. вот уже четвертый день не звонит. И я не буду звонить. О выходе книги он не знает.
Сима в эту пятницу не приедет, а в следующую. Раз так, я в эту пятницу поеду к маме или завтра. Читаю Заболоцкого. Написала три новых стихотворения. Радуюсь Зяминой книге.
3/II/81
Последние три дня холод и дождь. Особенно холодно до 5-ти часов, покуда затопят. Ни за что не могу взяться. Три письма кое-как написала и дала отправить, а еще три никак не напишу.
З. обнаружил в своей книге две недостающие строки в разных стихах. Мы уже по этому поводу звонили в Т-А, написали текст для вкладного листка с опечатками. Еще не отправили.
Много читаю. Прочитала в журнале оба продолжения - Микуниса и Некрасова. Интересно, конечно. Прочитала почти всю книгу Заболоцкого вместе со вступительной статьей. После воспоминаний Роскиной (о его последней любви) это было особенно интересно. Поэт он хороший. Но - в меру. Галкин глубже, сочнее и больший мастер. Это несомненно,
З. последнюю неделю чувствует себя ужасно. И мне достается... В четверг была у мамы. Повезла ей мед, кусок домашнего кекса. Вчера был у нас Юлис. Платил директору и исполнил мою просьбу - принес ей печенье. Сидел с ней, как всегда, очень мало. Но и на том спасибо. Сегодня жду его у нас.
9/II/81
В четверг я весь день убирала и готовила. В пятницу приехала Сима Навезла всего. Прочитала письмо, которое получила от Номы. На этот раз - толковое. Он там, между прочим, описывает, как его отец (Толя) ушел на мост, забыв надеть пиджак. Когда Нома пришел к нему, он его застал с топором в руках. Он утеплял свою будку. Что это за мост и будка? Оказывается Толя работает сторожем на Кировском мосту. Я даже всплакнула. А на другой день из меня полилась поэма - поэма о Толе и его жизни. За эти два дня накатала восемь глав. Это раз. А второе - звонила мне Губер, и я очень расстроилась! Она переезжает в Т-А. Это уже окончательно. Ясно, что она ищет своей смерти. В ее возрасте перемена климата, перемена соседей, да и сам переезд - это ужасно! Не знаю, что делать. Хочу утром поехать к ней. Но вряд ли это поможет.
11/II/81
После вчерашнего дня чувствую себя, как после тяжелой болезни. Утром поехала к маме. Сначала зашла к Ривке. У меня была очень трудная задача. Заставить ее отменить свое безумное решение переехать в Т-А. В автобусе продумала свою речь. Говорила и плакала, не могла удержаться. И надо же! Подействовало! Она тут же при мне позвонила в Т-А в Мишан и все отменила. От нее я пошла к маме, от мамы - к Ю.. Слушала его введение в книгу, варила обед. Домой пришла около 7 часов. Обнаружила, что где-то оставила сумку. А в ней теудат зеут, ключи от квартиры, мой американский кошелек и 700 или 800 лир. Молчу. Зяме ни слова. Утром поехала по совету Сони в полицию. (Соня - это золото!) И мне отдали сумку со всем, что в ней было! Какая удача!
16/II/81
Прошла почти неделя. Ничего выдающегося. Пишу много. Почти кончила поэму о Толе. Кроме этого написала несколько стихотворений. Два из них - русских, Одно - "Мой зонтик" очень удалось. Снова меня упрашивали. Пришлось обещать, что опять буду заниматься с Эфраимом и Юлей. Они клялись, что будут готовить уроки. Вчера была в кино. Видела французский фильм "Кружевница". Очень хороший, тонкий такой. Хорошие актеры. Я просто ожила.
На днях через Дору получила замечательную открытку от Лидии Гуковской. В субботу солила капусту. Порезала сильно палец. Завтра собираюсь к маме и к Юлису. Сегодня дождливый день. Звонил Рапп. В четверг приедет брать интервью. Сегодня перегладила все белье. Сварила обед на три дня.
20/II/81
Позавчера приезжал утром Рапп с техником. Я экспромтом наговорила в микрофон - рассказала о себе в Советском союзе и здесь. Кажется, неплохо. Во всяком случае, голос не такой ужасный, как в прошлый раз в русской передаче. Прочитала два новых стихотворения.
Вчера кончила писать поэму. Получилось 16 глав. Надо перепечатать на машинке. Тогда лишь видно будет, что получилось.
Вчера вечером пришли на оладьи Капитайкины со своим мальчиком. Вроде бы симпатичные люди. Вчера же (все вчера) ездила утром к центральной почте за обещанным поролоном. (В автобусе накануне спросила у девушки, где она купила поролон. "Достала на работе, - сказала она и ... спросила номер моего телефона. Потом позвонила, и мы встретились. Вот, какие бывают хорошие люди!) Сегодня сшила из этого поролона хорошую подушечку. Постирала.
ДНЕВНИК 1980 - 1982 гг.
Продолжение
24/II/81
Дождливый ветреный день. З. не поехал на физиотерапию, а я не поехала к маме. Говорила с ней по телефону. У нее нет ничего сладкого, и мне очень стыдно. И у нас, и у Ю. всегда есть сладкое. А ей, с ее недомашнем питанием и в ее возрасте, сладкое необходимо. Какие же мы скоты! Будь это не так далеко от меня, все было бы иначе. Бедная моя мама!
Позавчера убирала квартиру, гладила белье. Вчера был Ю.. Вычистил пылесосом ковер. Помог мне сделать порядок на балконе. (Теперь на буфете есть место для Зяминых книг). Снова пустила в ход стиральную машину - с подаренными рубашками. Но все они оказались велики. Надо будет раздать. После ухода Ю. у меня были уроки, а потом приходили чинить машину, и пришлось освобождать чуланчик, а потом все убирать и ставить на место. Машину починяем второй раз за этот месяц. Сегодня ничего не хочется делать. Занимаюсь латанием для Ю., для мамы. Погода гнетущая.
27/II/81
Вот уже несколько дней не топят. Что-то там испортилось. А тут, как назло, холодные дождливые дни... Вчера удалось побывать у мамы. Привезла ей платье, удлинила на месте второе. Привезла ей сладостей. Под конец явился Ю., как мы и договорились с ним, но, вместо того, чтобы полчасика посидеть, как он мне обещал, он немедленно и резко заявил:"Пошли!" Оказывается, он у себя перерешил, а я не знала. Вечером он собирался к Володе в Беер Шеву, и, как всегда, должен был до того времени проделать кучу дел. Был раздражителен, вручил мне мешок с рубашками и сошел у главной почты, даже не поцеловав меня.
...Ох, эти рубашки! Они сидят у меня в печенках. Два мешка дал мне Ю.. Дважды пускала машину, чтобы перестирать их. А они оказались велики, и теперь я их раздариваю. А вечером Сима переслала часть Зяминой посылки: брюки и ... рубашки. Снова все не по размеру! Некуда класть, некуда вешать. Приходил Белов. Принес розы и фиалки от Ривки Губер. З. мрачен, капризен, невыносим... Я совсем одна... О, Боже! Читаю хорошую книгу Битова.
5/III/81
Вчера был мой день рождения. Прошел, слава Богу, благополучно. Даже приятно. З. и Ю. принесли цветы, чего я вовсе не ожидала. Ю. принес еще ручку "Паркер". Вечером пришли Белов с его соседкой Фани. (Случайно). Пили чай с пирогом, который я накануне спекла. Ю. был спокоен, З. - тоже. Чего еще желать! Ужинали мы рано втроем. Выпили по бокалу вина. Сегодня я запустила стиральную машину. После обеда у меня были уроки. А в перерывах помогаю З. делать надписи на книги. С ним это нелегко... Звонил Боне (он теперь вместо Валерштейна). На 8 апреля назначили Зямин вечер. Что и как еще не ясно. Два дня тому назад нам на дом доставили Зямину книгу. 350 экземпляров. (Мы их кое-как перетащили в угол кабинета).Доставка обошлась в 2200 лир. Впереди огромная работа по рассылке книг. (Где взять на все силы!) Спасибо, что Ю. помогает - несет на почту.
7/III/81
Окончила перевод Зяминого "Ослика". Больше переводить его не буду. Ну его! Нас со вчерашнего дня усиленно приглашают в гости. Хотят привезти и увезти на своей машине, а он не хочет. Только что снова звонили. Я прошу:"Возьми трубку и скажи, что не можешь ехать". Так нет же! Отказывать должна я. И что же? Громко ругая меня (наверно, было слышно), он вынужден был взять трубку (я не подходила)... и сказал:"Тов." Соизволил! Даже не поблагодарил, что за ним приедут. А теперь закрылся в кабинете в знак протеста. Ох, и характер! Настоящая каторга! В результате поедем с испорченным настроением.
12/III/81
Там, где мы были в гостях, нам показали антологию на английском языке. (Там и мои стихи). Оказывается, переводы без рифм и ритма. Фактически, это - подстрочники. Но выдаются за переводы... Мы (я, Юлис, Зяма) выразили возмущение, но никто там не понял этого. "Это - модерный способ перевода," - говорили они. И мы уехали от них расстроенные.
Вчера приходила Ривка Губер. Потом приехал Яблонко. Сегодня была у мамы. Затем зашла к Губер отдать ей ее записи и кассеты и попала на ее день рождения. Встретила у нее Белова. Потом пришли Бутман и Эстер Венгер.
Вечером, как всегда, надписывали и паковали с Зямой его книги. Завтра надо варить обед и убирать.
16/III/81
Мы заняты отсылкой Зяминых книг. Это нелегкая работа. А тут еще у меня домашние дела, да и почитать хочется. Кончила книгу Битова "Пушкинский дом". Очень талантливо! Но мелкий шрифт меня измучил... Сегодня у меня мои три урока. Мне не хватает дня. Надо ответить на ряд писем. Надо переводить сонеты Леи Гольдберг. (И зачем только я их взяла?) Надо запихивать "зиму" и вытаскивать "лето". Это трудно и тошно делать. Надо перепечатать на машинке поэму и стихи. Надо, и надо, и надо... А сил нет. К вечеру изнемогаю. Успеваю гораздо меньше. нежели намечаю себе. Настроение отвратительное. Осточертело хозяйство. Hе могу приступить к разборке бумаг. Уже пора...
21/III/81
Вчера было 28 градусов. Солнце и жара. А сегодня - 16 и пасмурно. Эти перемены мы очень болезненно стали переносить. В последние дни З. было немного лучше. Он даже сам дважды отправил по почте 10 своих книг. Сегодня в "Лецте наес " большое объявление о его новой книге. (Я его обнаружила). На днях были с Капитайкиным на еврейском вечере некоего Янкеля Альперина. Его жена - Фиалковская. Они вместе целый вечер хохмили... Ерунда! Я даже не зашла поблагодарить за контрамарку. Так уж получилось. Купила у соседей старую тумбу с ящиками. Стало свободнее в шкафу. Ю. давно не приезжал - пишет свою статью. Вчера пришло от Курлянда (Тверия) восторженное письмо в ответ на книгу З. и чек на сто шекелей. Звонили из Т-А Елин и Ошерович. Звонила Сима, сказала, что приедет на вечер Зямы. Хозяйство меня убивает. Завтра надо опять мыть полы.,, Надо готовить. Надо съездить к маме. Надо...
27/III/81
В понедельник была у мамы. От нее поехала к Юлису. Там успела все, что задумала. Домой приехала незадолго перед уроками. Так что все успела. Правда, очень устала.
Во вторник убирала квартиру. В четверг была в банке, в суперсале, а потом - уроки. Сегодня готовила обед. Приезжал ненадолго Юлис. он вывихнул ногу. А завтра уезжает в Хедеру на весь день играть в шахматы. И это накануне милуим...Заплатить в Бейт авот он, конечно, не успел. Но хотя бы отвез Вайнеру книгу. С билетами же получилась ерунда. Только Юлис уехал со списком гостей, чтобы передать его Фридману, как Борнштейн привез билеты нам... Мы с З. сразу разложили их по конвертам и надписали адреса. Теперь осталось только переправить их Фридману. Прошлую ночь плохо спала. (Ночью соседи разбудили, заколачивали гвозди что ли).
17/IV/81
Почти три недели не записывала. 8/IV состоялся вечер Зямы. Был
почти полный зал. Говорили о его творчестве Швейцер и Бик. Читал его стихи Вайнапель. Вайнер, как всегда, устроил бойкую распродажу "за полцены". Продали 18 книг. Кроме того, Вайнер продал Америк. конгрессу целую пачку (20 книг). И опять за полцены... Но и то хорошо. Мы сами вообще не умеем продавать. На вечер приехала Сима. Была у нас на сей раз целых три дня. Нора установила со мной связь. Мы были друг у друга. Ей очень понравилось у меня. Она повела меня к своей портнихе.
День рождения свой Юлис был в милуим. Назавтра он обедал у нас. Отпраздновали вместе. Подарка я ему еще не купила. Это время он занят своей статьей, математически-шахматной, которую теперь переводит для американского журнала. Вчера он был у нас. Помог мне немножко. Дала ему с собой всего на Пейсах. Как больно, что проведем его не вместе!
8/V/81
Вот еще три недели канули в вечность. А что изменилось? Ничего. Состоянием З. доведена до предела. Страшно подумать, что будет дальше. Ни одной свободной минуты. И это хорошо. Главное - не думать. А как начнешь думать, всю ночь не спишь и встаешь больная.
Вчера, в "Йом Ацмаут", неожиданно представилась возможность побывать в заповеднике "Сафари". Бросила все и поехала. Хоть немножко освежилась. Сегодня весь день правила мои переводы стихов З. и статью Б. о нем, которую пришлось перепечатывать на машинке. В воскресенье все это отошлю в "Нашу страну".Сонеты Леи Гольдберг уже кончила переводить. Показывала Б.. Ему очень нравится. Мне тоже. Теперь пора начать делать что-нибудь для себя. Если Кушнер, действительно, поможет мне издать книгу взрослых сказок, то начну ее готовить. Быт меня убивает: убирать, варить, стирать - это не по моим силам. А письменный стол распирает от дикого количества всяких рукописей и писем, которые ждут меня...
20/V/81
Вышла карликовая газетка "Иерусалимский вестник", и там подвал, посвященный моему литературному пятидесятилетию. Мелким шрифтом уместилось: вступительное слово, несколько моих сказок, одно стихотворение и ряд афоризмов. Просто удивительно! Послала Симе. Она звонила, что всем очень нравится.
Юлис уехал на три дня в Беер Шеву кончать дела со своей статьей. Этот месяц он был страшно закручен - все занимался ею.
Я закончила переводы Леи Гольдберг, перепечатала и завтра собираюсь сдать Белову.
В Иерусалиме Бейлис? Но встречи с нами он как будто не жаждет. Вышел "Иерушалаймер альманах" номер 12. Привез нам его Гутертайнд. Там, кроме наших стихов, статья Бергмана обо мне и поздравления к моему "пятидесятилетию" от редакции. Но о Зяминой новой книге - ни слова! Хотя Харац обещал дать соответствующее объявление. Вот уже неделя, как он вернулся из Америки, у него для нас письмо, а он и не думает передать его. Это еще тот тип! Зяма ходит мрачный и раздраженный. Отдуваюсь за все я! Вчера была у мамы. Очень стала уставать от этих поездок. Давно не убирала квартиру.
23/V/81
Вчера Белов принес "Нашу страну" . Там его рецензия на книгу З., а стихов нет... Но что же, из стихов выдернуты цитаты и "вмонтированы" в рецензию, как попало, без всякой связи с текстом. Получается идиотизм. Но Белов заявить свой протест не желает. Я страшно боялась, что З. затеет скандал и будет рвать и метать. Но он сравнительно легко смирился. Хотя настроение у него стало еще более подавленное.
Завтра мы с ним должны выступить на вечере в "Цавта". Сегодня у нас обедала Ривка Гур
вич. Вчера была Нюта. Она все же выпросила у меня номер комнаты мамы, чтобы передать ей привет от меня. Боюсь, что я от мамы еще буду иметь неприятности.
Сонеты уже перепечатала и отдала Белову. Он мне навязал еще один перевод. Я его уже сделала. Говорила по телефону с Ваксманом. Он возьмет 2 книги З. в Америку.
31/V/81
Юлис Бог знает сколько времени не приходил. Кончил статью - надо работать над ее вариантом для математического журнала. Ничего не поделаешь...
Вчера у нас были Нахимзоны и Злотники. (Ответный визит). Н.Я. сделалось плохо. А потом он крупно поспорил с З.. Мы их еле успокоили. Речь шла об ашкеназим и о франках. Актуальная тема. Ушли они поздно. Сегодня отсыпалась, потом гладила белье. Почти не варила. Завтра собираюсь к маме. Спешу принести ей кусок вкусного пирога, которым нас вчера угостили. День ожидается жаркий. Обратный путь в разгар жары для меня пытка. Хотела приехать к маме сегодня после обеда, но она и слушать не хотела. Она будет, говорит, волноваться, как я вечером (?!) буду возвращаться. Но мои объяснения, что мне невыносима жара, это для нее пустой звук. Надо же!
Позавчера мы с З. были у врача. Он велел ему гулять. Но З. и слушать не хочет. Продолжает все, как и раньше. Губит себя.
28/VI/81
Прошел почти месяц! А ничего существенно не изменилось. В начале месяца приезжала на субботу Сима. Мы с Зямой побывали в гостях у Злотников. (Нас везли туда и обратно Нахимзоны.) На днях нас с ним возили (от Моадона) на экскурсию по Иерусалиму. А потом - в ресторан на обед. Но в общем, горько и тошно. С З. творится что-то невероятное. Не представляю себе, что будет дальше... Подружилась с вдовой Найдича. Хорошая женщина. Мы с ней иногда гуляем. Юлис приходит очень редко. Отослал, наконец, свою статью в американский журнал. Но не стал свободнее.
Читаю опять Андрея Битова. Великолепный писатель! Жара стоит невыносимая. А мне надо будет навестить на днях Эстер Розенталь в больнице.
Послезавтра будем голосовать. Но за кого?
Вчера приходили Нора с Гришей.
4/VII/81
Третий день не разговариваю с З.. А тут еще узнала вчера по телефону от Ю., что он проводит свое лечебное голодание. Опять без совета и без надзора врача! Он продолжает себя калечить... Послезавтра в Т-А вечер З.. Надо ехать, а настроения никакого.
Прочитала хорошую книгу Канделя "Зона отдыха". Молодец! Я не ожидала. Окончила книгу Битова "Воскресные дни". Замечательный писатель!
Дни стоят жаркие. Завтра надо ехать за бумажкой, чтобы не брали налогов в банке. А я все время платила...
Гуляем временами с Фрумой. Она хорошая женщина. Ведет себя просто.
В эту неделю дома не убирала. Потом будет труднее. .
Получила, наконец, письмо от Бергмана.
8/VII/81
6/VII, позавчера, состоялся Зямин вечер в Т-А. Пришло всего человек 45 - 50. Помешало открытие Маккабиады. Кроме того, напутали в объявлении. Зяма очень резко высказался по адресу докладчика Лиса. Конечно, напрасно! Малтинский выступал очень хорошо и доброжелательно. Потом читала Кестина. Домой мы вернулись в полпервого ночи, очень усталые. Ночевать никто не предложил... Сегодня утром приезжали Эдик и Табори и записали передачу о новой книге Зямы на пятницу. Завтра я еду к маме, а от нее к Юлису. который девятый день, как проводит лечебное голодание. Воображаю, как он выглядит... От него Ривка повезет меня на годовщину Шименюню. День будет тяжелый. Хотя бы хорошо сегодня выспаться.
17/VII/81
Завтра исполняется 10 лет со дня смерти папы. Подумать только - 10 лет!
Сегодня ездила к маме, а от нее - к Юлису. Варила ему обед после его лечебного голодания. Думала остаться у него на субботу, но справилась рано и успела вернуться домой.
Настроение мое отвратительное. А тут еще изводит жара.
Получила из Нью Йорка от какого-то Кремера английское письмо и 6 моих стихотворений, переведенных на английский язык. Некому показать... Давно не писала. На кладбище поедем 27/VII. (По еврейскому исчислению).
26/VII/81
Вчера Лиза убрала кухню. Она убирала, а я устала... Вечером варила на два дня обед. Сегодня приезжает Сима с тем, чтобы завтра поехать с нами на кладбище. Неужели уже десять лет, как с нами нет папы! Не знаю, как все это завтра получится. Мама - один комок нервов...
З. начал ходить к зубному врачу. Сегодня вырвал второй зуб. Доволен врачом. И то хорошо! В понедельник ему уже сделают слепок для протеза. Дни на редкость жаркие. Хоть бы завтра было попрохладнее! Хочу за город! Хочу к морю! Хочу хоть на одну неделю сменить обстановку! Проклятая жизнь! Нет ни минуты спокойной.
Tак болят мизинцы ног, что не могу наступить! А ведь все время приходится топтаться, ходить...
28/VII/81
Вчера мы ездили на кладбище: мама, я, Юлис, и Сима специально приехала. Везла нас Ривка. Было 34 градуса жары. Слава Богу, все обошлось! (Сегодня еще жарче). Могила вся обросла чем-то вроде плюща. Как будто живые венки. Ветки вокруг надписи, но саму надпись не заслоняют! Надо же! Через 2 -3 могилы - два дерева. Итак, прошло десять лет!..
...Кажется, забыла отметить в дневнике великое событие. На той неделе мы с Юлисом пошли на оперу "Тоска". Энна достала бесплатные билеты. Ходили втроем. Очень хорошие голоса! Я уже и забыла, что можно так хорошо петь. Окунулись в другой мир. Спасибо Энне. Вообще, она, кажется, славная женщина.
7/VIII/81
Только что вымыла полы. С вечера мне было так плохо, что думала, не встану. Ю. поехал на несколько дней к Симе. Будет купаться в море. Жара страшная. Получила письмо от Бирнбойма с вырезкой моих стихов из "Цукунфт". Вчера получила письмо из Москвы oт Ф.М.. Она говорила по телефону с Дорой. Значит с Дорой ничего не случилось. За последние дни перевела с идиш три стихотворения Малтинского. Хочу сделать подборку переводов для радио и для печати. Вчера была у мамы. Наконец, (за 10 лет), она мне дала вымыть свой халат. Я еще вчера вечером выстирала. З. просто несносен. Отравляет мое существование. Не знаю, что сделать с книгами в кабинете. От пыли там не продохнуть. Заняться чисткой я не в силах. Не могу больше терпеть такой нудной, серой, однообразной жизни. Никакого просвета. Ни одного интересного человека, ни одного интересного дня. Жизнь стала похожа на дурной сон.
12/VIII/81
Вчера весь день провозилась с книгами. Отобрала кучу ненужных, чтобы отдать биб-ке. За ними на днях приедет Ривка Гурвич. Заодно навела порядок в шкафу на балконе и частично на полках, так стало свободнее. Прыгала вверх - вниз и очень устала. А сегодня утром поехала с несколькими нашими книгами в магазин Дорон, где теперь берут книги на идиш. Но магазин частично антикварный, и мне кажется, что все это ерунда. Оттуда заехала в свой банк, а затем сделала покупки в суперсале. Не знаю, будут ли силы поехать завтра к маме, тем более, что обещают 29 градусов.
Дома все также. Позавчера был Ю.. От него я тоже очень устала. Завтра после месячного перерыва (у Маруш умер дедушка) начинаю с ней снова заниматься. За последнюю неделю перевела три стихотворения Малтинского и одно Ошеровича. Надо их перепечатать на машинке. В общем, изо всех сил стараюсь не унывать. Но, кажется, из этого в конце концов ничего не выйдет.
16/VIII/81
Жара невыносимая. 30 - 32 градуса ежедневно. А тут еще неотложные дела: банк, мас ахнаса,, книжный магазин и т.д.. Прошлую ночь мы почти не спали. Накануне у З. распухла больная нога, и ему прописали лекарство. Опухоль спала, но всю ночь он корчился от судорог. Я уже хотела звонить в Скорую помощь. Вчера он принял перед сном теплую ванну, и эта ночь прошла спокойно. Но все равно ему придется лечь в б-цу для тщательного исследования. Вот пусть ему только сделают зубной протез, и я пойду за направлением. Больше ждать невозможно. У него явное ухудшение здоровья.
Сегодня получила письмо от Бергмана и письмо от Крамера из Нью Йорка. (Тот, кто перевел на английский мои стихотворения). Очень милое письмо, на сей раз - на идиш.
Снова начала заниматься с Маруш. Умная девочка. Вчера все утро чинила для мамы пододеяльник,искала для нее комбинацию и т. д. Читала статью Шехтера.
18/VIII/81
Вчера был Юлис. Сделал нам покупки. Перед уходом стал бриться электрической бритвой. (Его бритва испортилась).
Открывается дверь кабинета:
- Когда берут бритву, надо спросить разрешения.
Я похолодела. Юлис извинился и положил бритву на место. Вскоре он ушел. Вот так.
Всю первую половину дня готовила, стирала, сушила белье.
Видеть его не могу!
31/VIII/81
За последние две недели трижды ездила в Купат волим Штраус к хирургу. Снимала больные ногти с ног. Дважды сопровождал меня до 13-го автобуса Юлис. У мамы я уже не была три недели! Меня это угнетает. А ведь я еще и в эту неделю не смогу к ней пойти.
Дома ужасная атмосфера. Сплю на диване. Не знаю, как жить так дальше. Ю. в Купат холим не вступает, хоть теши кол на его голове. Если, не дай Бог, что-нибудь, самое незначительное, с ним случится, то один день больницы стоит 12 - 15 тысяч лир. Что тогда будет?! И вообще живет он страшной жизнью, о которой я не могу не думать в бессонные ночи. Вот тебе и результат всей жизни... Значит, где-нибудь в самом начале вкралась ошибка. Как в математической задаче.
Из музык. уроков остался только один. Симе написала откровенное письмо. После этого она звонила. Приехал Яблонко. Сегодня они с Эстер придут к нам. Горе с Давидом Сфардом меня добило. Как это все ужасно!
5/IX/81
Наконец, мне сняли бинты с ноги, и я уже успела постирать и выкупаться. Завтра утром я хочу съездить к маме. Я так давно не была у нее! Вообще, дел собралось - уйма. Не знаю даже, с чего начать... А тут умирает Сфард и очень болен Лейзерович. Еле тянет лямку Шнейдерман Одним словом, кругом весело... Вчера звонила Сима, и я ей сказала, что мы получили письмо от Номы. А, в общем, тоска зеленая. Сидим безвыходно в этой дыре. Телефон молчит целыми днями. Почта приходит скудная и неинтересная. Я все думаю: сколько еще так можно?! Дома стало грязно. У меня боли то в ноге, то в руке, то в крестце. Дает себя знать под старость мой spondilioze. Никуда от него не денешься. Можно бы, конечно, подлечиться, но я связана по рукам и ногам...
Вот так!
10/IX/81
Вчера в 8 часов вечера скончался Давид Сфард. Сегодня в 2 часа похороны. Вот уже нет Давида...
Прошло 2 - 3 часа, и мне позвонили Беловы. Они сообщили, что Ривка Губер выбросилась с 12-го этажа.
Вот, мы приехали с кладбища. Домой нас привез Рауль Гейтельбаум, друг Сфардов. Слушали по радио слова Навона о "трагической кончине Ривки Губер". Слова, слова... И ничего более.
13/IX/81
Вчера нас повезла, вернее взяла с собой Ривка Гурвич, когда поехала проведать вдову Сфарда. У Регины полон дом людей. Она нам долго и подробно рассказывала о последних неделях Давида. Он умирал в страшных муках.
От нее я поехала к Юлису, у него заночевала, а сегодня утром была у мамы. Можно сказать, одним выстрелом - трех зайцев убила. Мама и Юлис были на этот раз очень мягкими и покладистыми, без возражений дали мне постирать свое грязное белье. (У мамы - чуть-чуть). И вообще, на сей раз не терроризировали меня. Зато З., как всегда, мрачен и груб. Мне предстоит много работы. Не знаю, с чего начать.
Да, в пятницу Белов принес мне пакет, который он получил от Райхмана. Он перевел моих 26 стихотворений и 33 афоризма. Надо во всем этом разобраться. А это непросто.
19/IX/81
Два дня тому назад осуществила мою давнюю мечту - купила Юлису стол и два стула для кухни. Вчера приехала Сима. Сегодня уезжает. Насчет того, поехать ли со мной в Париж, она еще не решила. Но я думаю на всякий случай заказать себе паспорт (его надо ждать месяц), а там видно будет.
Райхман прислал свои переводы моих стихов, и теперь надо начать думать о книге на иврите. Что-то нет сил для этого. Нужно найти хотя бы еще одного хорошего переводчика. А это трудное дело. Идут праздники, а на сердце лежит камень... Нет уже Давида Сфарда, нет Ривки Губер... Что будет дальше? Лучше не думать. Но это тоже невозможно.
29/IX/81
Первый день Рош hа шана.
Противный день! Сидим одни и почти не разговариваем. Телефон онемел...
Вчера пришел Юлис на обед Принес цветы, был светел.
Но через два часа ушел, почувствовав атмосферу. А ведь скажи я одно слово, остался бы ночевать, и праздник был бы для меня праздником.
Хорошо хотя бы, что пообедали вместе. Хотела с ним поехать к нему, но в последнюю минуту почувствовала, что нет сил... И вот теперь целых два дня придется томиться. Автобусы не идут, жизнь остановилась.
30/IX/81
Весь день писала письма, разбирала бумажки на столе. Телефон молчит как проклятый. Не жизнь, а гроб с музыкой... Вот тебе и праздник!
8/Х/81
Только что окончился Йом Кипур. Со вчерашнего вечера все омертвело:радио, телевидение, транспорт. Только что возобновилась жизнь. Позавчера убили в Каире Садата. В субботу будут похороны. Арабы других стран ликуют по случаю его смерти. А как это обернется для Израиля? Сейчас еще трудно сказать.
Звонила Мегеду в Т-А и узнала у него адрес доктора Сейласа, о котором он писал. В понедельник мы записаны к нему.
Возможно, что наши надежды не оправдаются. Что тогда делать?! Я больше не в состоянии все это переносить. Дома убийственная атмосфера. Хоть беги, куда глаза глядят...
17/Х/81 суббота
Вчера я узнала, что накануне умер в Париже поэт Шульштейн. А вчера вечером сообщили, что скончался Моше Даян... Давид Сфард, Ривка Губер, Садат, Шлевин, Шульштейн, Даян... И все это за каких-нибудь пять недель! А "на очереди" еще несколько человек из наших старых знакомых, которые еле держатся на ногах. В общем, весело...
А тут я еще надумала съездить в Париж. Но это маловероятно. Вчера получила письмо от Лили Бергер. Пишет, чтобы я дала знать, когда приезжаю. Она меня встретит и отвезет в гостиницу. Очень мило с ее стороны. Но вряд ли мне удастся съездить. Обстоятельства слишком сложные: больной Зяма, мама, наступление осени, отсутствие попутчика, а главное - плохое здоровье. Ведь я все делаю через силу. А тут еще эта полоса смертей... Дома много работы. Сегодня надо ответить на ряд писем. На днях нас посетила сестра Бергмана (из Польши). Привела ее Ривка Сфард.
19/Х/81 понедельник
Получила по почте заказанный заграничный паспорт. Нашла агентство, где говорят по-русски. Чартер в Париж стоит 333 доллара. Как будто бы все готово, чтобы отправиться в путь. Но... Я, кажется, отложу все же свое путешествие. В ближайшие дни мне все станет ясно. А пока я очень устаю от домашних хлопот. Завтра последний день приевшихся праздников. Вчера Юлис передал Доре Штурман мои "Сказки для взрослых" с тем, чтобы она их послала Перельману. Посмотрим, что из этого выйдет. Давно уже не убирала квартиру. С ужасом думаю об уборке.
5/XI/81 четверг
Почти три недели не писала в дневник. Чего только не было за это время! Уже собиралась заказывать билет в Париж, нашла даже, с кем вместе поехать, но тут случился обморок с З. в магазине. Его привез чужой человек на своей машине. И я, конечно, отменила свою поездку. Пока З. не помогают новые гомеопатические лекарства. Он себя очень плохо чувствует, особенно по вечерам. Ю. тоже не блещет здоровьем. На лице то и дело возникают страшные красные пятна. Он был у врача - тоже гомеопата, который назначил ему диету на 45 дней. Обещает вылечить. Но так ли это? Во всяком случае, Ю. соблюдает предписания. Кроме того, он, наконец, записался в Купат холим и тут же сходил к глазному врачу. Теперь он себе закажет новые очки. Это большое достижение. Я ему тоже помогаю, сколько могу. А могу я теперь очень мало. Очень устала. Писать некогда. Быт тяжелый. Забот много.
Получила письмо от Мельцера. Очень милое письмо, но переводить он отказывается. Я ему отправила ответ, послала мои книги. Жду его совета насчет переводчика. Звонить Садану все откладываю. Вдруг он позвонит сам, как обещал. Завтра приедут чинить письменный стол. Он уже совсем разъехался. И еще всякие мелкие починки. З. уже заранее нервничает... Стало холодно. Он теперь страшно мерзнет. Вернулась Нора из Америки. Звонила, хочет придти. На днях ездила с Эстер Карми на могилу Ривки Губер. Положила цветы. Эстер ездила с малышом и с какой-то приятельницей, приятной женщиной. Эстер тоже собирается к нам придти. Но... Где мне взять силы и время?..
8/XI/81 воскресенье
Примерно месяц тому назад встретила случайно Йоэля и спросила, не знает ли он столяра. И вот на днях звонит некий Яков, москвич, мастер на все руки - от имени Йоэля. В пятницу он проработал у нас полный день и все, что надо было, починил. Сделал хорошо, взял дешево. Довольно приятный человек. Я поменяла местами письменный стол и кушетку, как давно мечтала. Наконец, я сплю в тихой спальне, а мой письменный стол стоит в кабинете на светлом месте. Казалось бы,, хорошо? Так нет! З. устроил мне за это ту жизнь. О моем удобстве он и слышать не желает. Кроме прочего, он ведь вообще не выносит никаких перемен. Одним словом, я у себя дома - на правах бедной родственницы...
Опять болит язва. Наработалась, тащила вещи, книги, все, как полагается.
С утра сделала заказ в Суперсале. Завтра надо не то ехать к маме, не то в Купат холим за направлением на рентген. (Наверно, уже опоздала). Тоска зеленая!
З. чувствует себя очень плохо. Еле ходит. Делает все наоборот...
Притащила с почты словарь (толстенный). Прибыл, по просьбе З., не переплетенный...
16/XI/81 понедельник
В четверг приезжала Сима с Зишей, а в пятницу утром уехали. Такие наезды могут только измучить, и больше ничего. Шутка ли - четыре часа дороги! Зато ни с кем не поговоришь серьезно. Все шуточки, да прибауточки. В этом есть свой смысл.
Вчера у меня был безумно утомительный день. Утром поехала к маме, которая была не в духе и вытянула из меня душу. От нее поехала к Юлису, который на травяной диете. Домой приехала за полчаса до моего музыкального урока с Маруш. После урока встретилась в наших дверях с мастером, который до 9-ти вечера чинил окно и трисы. Легла в 10, полуживая. Сегодня весь день отсиживаюсь дома. С трудом сварила обед. Да! Вчера прибыла из Варшавы от Бергмана "Фолькс штиме" - опять с подборкой моих стихов. И там е - мое стихотворение, посвященное Польше этих дней. До чего они осмелели!
Надо мне ответить на 9 писем!
25/XI/81 среда
Сначала заболел З. - гриппом, а потом и я... Помочь некому. Это были ужасные дни. Сейчас мы уже более не менее здоровы. Позавчера была у мамы. Она вся наэлектризована... Вчера была на свадьбе у Норы. После хупы в Хейхал Шломо нас (гостей) повезли в поселение за Гивоном. Собственно, это меня больше всего интересовало. Теперь я имею представление, что это такое. О самой свадьбе писать нечего. Скука, тоска зеленая. Завтра мне надо ехать на рентген. Язва дает себя чувствовать,
За дни болезни прочитала первую книгу Шехтмана "Ринген ойф дер нешоме". Хорошо! А вот вторая книга с трудом читается. Посмотрим, что дальше.
Дни пошли холодные. Несколько дней у нас не топили (как раз, когда мы болели). Меня угнетает, что я не в состоянии помочь Юлису. Скоро он уйдет в милуим.
Сидим в грязи. Не могу даже убирать! Вот оно как!
12/XII/81 суббота
Прошло почти три недели. Можно сказать, что за это время ничего не произошло и, вместе с этим, много произошло, конечно, неприятного. Вот уже две недели, как лежит мама с болью в ноге.Позавчера ей сделали снимок. Перелома нет, но острое воспаление. Надо лежать. Я и Юлис то и дело ездим к ней. Если ей не станет лучше, то ее могут положить в больницу. Это будет ужасно. З. чувствует себя очень скверно. Еле двигается. Что это будет?! Ю. на днях кончает свою диету, а через 10 дней уходит на месяц в милуим, и тогда мы остаемся без всякой помощи... Хорошо хотя бы, что пока держится хорошая погода. Тепло и солнечно. Но это ненадолго.
Я все запустила. Дома грязь. Пойти к врачу и узнать результаты моих рентгеновских снимков некогда. Не говоря уже о том, что забросила письменный стол... Вся жизнь - на нервах. Все вокруг меня кричат, ворчат, дергаются... А главное, что впереди нет просвета... Измениться может только к худшему... Скоро Новый год. Я так любила этот праздник! А сейчас боюсь его...
17/XII/81 четверг
Сегодня, наконец, был Юлис, первый раз после его полутора месяцев диеты. Выглядит плохо. Пока диета ему ничем не помогла.
В среду он уходит на месяц в милуим. Это так не вовремя! Мама лежит уже почти три недели. Как я справлюсь со всем одна?! Дома - смертная тоска! Без родных, без друзей, без общества... Целый день ворчание и окрики... Или же давящая тишина. Нигде не бываю, никого не вижу, хоть разбей себе голову об стену... Один лишь идиотский телевизор с его гнусными передачами, которые я вынуждена терпеть.
9/I/82 суббота
Куда девались три недели?! В хлопотах и не заметила. Вот уже больше двух недель, как Юлис в милуим вызван. На этот раз он попал в הגה, то есть живет дома и ходит на дежурства. Его назначили по ночам. Утром он спит, днем у него уроки. А тут еще на его долю выпало вместе со мной делить заботы о бабушке. С мамой дела плохи. Она неожиданно попала в б-цу после того, как она в комнате у себя упала и ее вырвало. В б-це она пролежала всего пять дней. Мы к ней почти ежедневно ходили. И Сима, которая приехала к нам встречать Новый год, тоже была у нее. Слава Богу, врачи говорят, что никаких нарушений кровообращения нет. Просто большая слабость. Но у нее очень болит нога и, наверное, снова придется везти ее к ортопеду на укол. Я еду к ней часто, купаю ее, делаю постирушку, на пару с Юлисом достаю лекарства. И он, бедный, после бессонной ночи едет то в аптеку, то к ней с лекарством. В общем, мы с ним измотались. А ведь он после строгой полуторамесячной диеты еще не пришел в себя. И сейчас он тоже очень ограничен в еде. Зяма чувствует себя плохо. Все время стонет и ропщет. Его не оставляют боли. Я рвусь между домом и мамой. Писать совсем некогда. Успела написать только одну страницу. Дело в том, что я в одну из бессонных ночей решила писать воспоминания о Еврейском Московском театре. Я ведь с 25-го года жила в театральном общежитии и, кроме меня, пожалуй, не осталось свидетелей того периода. Правда, мне было вначале всего 10 лет, но и это представляет собой определенный интерес. Но писать пока некогда.
Зяме Парижской премии не дали, а дали черт знает, кому. Ничего не поделаешь. Мне больно за него.
13/II/82 суббота
Прошло более месяца, а жизнь все стоит на месте! И, стоя на месте, иссякает... Сегодня из ряда вон выходящий день. За нами приехала Ривка и повезла на выставку Ладыженского. Так надо же! Никакого удовольствия. Почти одни автопортреты с фокусами. То он держит еще две своих головы, то он в одних трусиках на стремянке, то голова его в пяти экземплярах вмонтирована в Маген Давид и также в пятиконечную звезду. На одной картине изображена группа арабов в куфиях, а в центре над их головами еврей с Торой в руках висит вниз головой. Все это, должно быть, очень умно, а главное - современно, но я этого не понимаю. Видела там множество знакомых. (Сегодня было открытие). В основном - всякая шваль, соприкасающаяся с искусством "не тем местом". С нами был Юлис. Все смотрели мало, в основном, стояли спиной к картинам и разговаривали оживленно между собой. (Место встречи).
Будь я живописцем, нарисовала бы выставку картин, на которой публика стоит спиной к картинам и болтает, и лишь один маленький ребенок уставился на какую-то картину и смотрит, раскрыв рот.
Какие события за этот месяц? Никаких, если не считать телеграммы Номы, что им разрешили отъезд. Да еще умер Трепер. 21-го будут "шлошим" и открытие надгробья. С мамой плохо. Еду раз в неделю, купаю ее, отвожу и привожу белье, но это далеко не все, что ей надо. Ей сейчас нужен постоянный человек . А где его взять? Меня мучает чувство вины. Сама я страшно от всего устала и почти ничего не успеваю. Дом запущен. Друзей нет. Ничего не радует.
2/III/82 вторник
Хоть бейся головой о стену! Нет никакого просвета. Мама стала очень плоха. Беспомощна, как ребенок. Я ее купаю, стираю ее белье, чиню и поправляю. Она то ласкова, то еще и мучает меня... Зато З. дает мне концерты по несколько раз в день. Он стал просто буйным. После его скандалов я не могу ночами спать, а днем еле держусь на ногах. Ему надо лечь на операцию, но, как это все будет, я понятия не имею.
А тут еще неизвестно, что с Соней в Канаде, что с Толиной семьей? (Им уже месяц, как разрешили выезд). Никто не пишет. Заговор молчания. Даже Бергман на посылку не отвечает.
7/III/82 воскресенье
И чего я веду дневник! Кому он нужен?! Наверно, он нужен мне. Хотя это и глупо... Приезжала Сима на мой, так называемый, день рождения. Юлис на этот раз выказал большую теплоту. Принес букет, подарки, ушел и снова пришел вечером. У Зямы в последние дни разболелись почки вдобавок ко всему. Завтра мы с ним идем к профессору просить, чтобы его положили в больницу на обследование. Я сама тоже нездорова. Всю ночь кашляла. Маме опять болит нога. Юлис был у уролога и сейчас проделывает все необходимые анализы. И то хорошо.
Получила приглашение давать детскую страничку для Нью Йоркского детского радио.
5/IV/82 понедельник
Вот и месяц промчался... Вчера З. лег в б-цу. на операцию. Накануне мы ночь не спали, у него были сильные боли, кровь шла вместо мочи. Позавчера звонил Нома из Рима - Юлису. Они едут (летят) в Америку. К кому - понятия не имеем. Матля еле жива... Ю. потерял и через несколько дней нашел коронку от его зубов. Зубы у него плохие. Болят часто почки. Он получил шахматное первенство по Иерусалиму. А так - все по-старому.
В среду Пейсах. У нас тот еще Пейсах... Сегодня ездила к маме. купала ее, привезла от нее грязное белье. Ей опять болит нога. Не знаю, что мне с ней делать.
Телефон молчит 24 часа в сутки. Редко-редко раздается звонок, который не радует. Погода скачет: то жарко, то холодно. Мне болит по ночам плечо. Ничего не успеваю. День уходит в мелких хлопотах.
19/IV/82 понедельник
Две недели, как З. лежит в больнице. Завтра его будут оперировать. Сегодня вечером приезжает Сима. Утром я была у него, Выглядит он неплохо, только очень слаб. Кругом почти все говорят на идиш. Чистота и порядок, не как было у меня, когда я лежала три года тому назад в ортопедическом отделении, и тараканы бегали по подушкам и по тарелкам, а еду подавали одновременно с судном. Ну и слава Богу, что хотя бы в этом З. повезло. Как бы пережить уже завтрашний день! Потихоньку начала работать над составлением русской книги сказок для взрослых. Посмотрим, что из этого выйдет.
23/IV/82 пятница
Во вторник З. сделали операцию. Сегодня врач сказал, что у него воспаление легких
. Утром уехала Сима, которая тут была с понедельника. Ночевал у нас эти дни также Ю.. А сегодня, как назло, никого нет. Звонила в б-цу. Bечерняя температура - 38,3, несмотря на антибиотики. Завтра с утра поеду к нему на весь день. Но, как дожить до утра?!
Вчера ездила купать маму. Слава Богу, что хотя бы ей лучше. Но надолго ли? Из Рима и из Канады ни звука. Словно само время набрасывает украдкой петлю на шею... Надо быть сильной! Надо! Надо!
29/IV/82 четверг
Возможно, что завтра выпишут Зяму из больницы. Еду к нему завтра утром. Сегодня много успела. Была у зубного врача, в "мас ахнаса" насчет справок и на базаре. Потом сварила обед на три дня.
Проснулась сегодня в 5 утра и больше не засыпала. Зато в 4 часа, когда все кончила, вздремнула на 15 минут. Хочу сегодня еще вымыть полы хотя бы в спальне и в кухне. И сварить немного клубники, которую утром купила. Зяма любит клубничное варенье, а его не всегда можно достать.
Юлис уходит на май в милуим. Вся нагрузка ляжет на меня... А я еще задумала приготовить к печати книгу сказок! Сима была 4 дня (после Зяминой операции) и уехала домой. Из Рима и из Канады - ни слова. кто знает, что там произошло...
2/V/82 воскресенье
Сегодня привезла Зяму из больницы. Он слаб. Сильно похудел. Ему надо еще неделю принимать антибиотики. потом его посмотрит профессор. Велели делать горячие ванны.
Сегодня получила письмо от Сизотина. Предлагает посылать для русского радио в Америке детские передачи. Три доллара за страницу на машинке Кажется, нет смысла.
У мамы опять сильно разболелась нога.
Юлис уходит на месяц в милуим.
5/V/82 среда
Вот уже З. четвертый день, как выписался из б-цы. Он очень слаб. Рана гноится. Он ежедневно принимает сидячие ванны. Много лежит. Аппетита нет. Страшно похудел Ю. вчера ушел на месяц в милуим. Мама опять заболела. Я к ней вырываюсь на 2 - 3 часа, но, в основном, она лежит одна. Это ужасно! Некому налить в ложечку лекарство. (У нее дрожат руки). Не знаю, что мне придумать. А пока бегаю от одного к другому... Надолго меня не хватит.
Книгой моей некогда заниматься. Намеченными радио-передачами - тоже. (Одну должна была приготовить для Вебера, другую, детскую, -для Нью Йорка). Мне теперь не до того.
21/V/82 пятница
Бегаю от Зямы к маме. Оба больны. Обоим я нужна. Обоим далеко не достаточна моя помощь. Юлис в милуим. Даже Соня, которая меня то и дело выручает, тоже этими днями уезжает в отпуск. А тут бойлер стал течь. Надо что-нибудь предпринять. А главное как поставить на ноги Зяму?!
Прочитала две книги: Шражина и Розинера. Розинер - настоящий писатель, без дураков. Хочу ему позвонить. Перед этим прочла книгу Бутмана. Интересно. Но писать - совсем не пишу. Наверное, уже все. 1-го июня - вечер "русскоязычных поэтов". Я в списке выступающих. Не решила, пойти ли мне.
5/VI/82 суббота
Никакого просвета. З. после операции (уже полтора месяца!) никак не приходит в себя. А тут еще появились боли у него в животе, а к врачу он идти не хочет. С мамой дела плохи. Она стала временами заговариваться, плохо соображает, не может ходить... И я рвусь на две стороны... Ю. на днях освободился из милуим. Хотя бы будет кое-какая помощь. Сима приезжала на праздник Швуэс. Побывала у мамы.
1-го июня состоялся вечер русских поэтов. Пошла. Посмотрела на весь этот букет. (16 человек).
Дома все заросло грязью. Некогда убрать... Как быть дальше?! Что предпринять? Hеизвестно.
12/VI/82 суббота
Что стало с мамой! Она бредит наяву. Не может ходить (страшные боли), не может есть, не может жить... Временами она словно просыпается и все прекрасно понимает. Но это тоже страшно. Она осознает свое положение... А я, самый близкий ей человек, совершенно беспомощна.
Что будет дальше? Где взять силы все это перенести? Ни Юлис, ни Зяма меня не понимают. А тут еще развязалась война... Каждый день полон горя. Да и ждать от от кого-нибудь помощи в такое время не приходится. Вот тебе и финал...
20/VI/82 воскресенье
День и ночь врачи и больницы. То с Зямой в "Адассу", то с мамой в "Шаарей Цедек". Ее на днях должны положить туда для исследования. У Зямы боли в животе. Он совсем ходить не может. Я ничего не успеваю. Книжку сказок опять забросила. Дни уходят нелепо. Юлис, как пришел из милуим, пришел к нам и с тех пор уже больше двух недель не был. Он какой-то усталый и раздражительный.
Настроение ужасное. Если маму возьмут даже на несколько дней в б-цу, то что делать потом? Вряд ли они смогут поставить ее на ноги. А при ее теперешнем состоянии она не может оставаться целыми днями одна... Что же мне делать